Нил Гейман - Череп Шерлока Холмса

Лондон, Новый Альбион, 1881.

Предлагаемый вашему вниманию рассказ увидел свет в 2003 году в антологии «Тени на Бейкер-стрит» и получил премии «Хьюго» и «Локус».

Вполне вероятно, что читатель разгадал все загадки Нила Геймана и благополучно выбрался из всех ловушек. Однако на случай, если от вас ускользнули намеки автора на суть происходящего, перечислим их.

Вспомните, какой герой Конан Дойла, служивший в Афганистане, имел инициалы С. М. (рассказ «Пустой дом»), кто такие Верне и Сигерсон («Случай с переводчиком», «Пустой дом»), кто был автором монографии «Движение астероидов» («Долина страха»).

И еще несколько заметок на полях:

«Стрэнд» — название журнала, в котором было напечатано большинство рассказов о Холмсе. Конан Дойл однажды ошибочно назвал Джона Г. Уотсона — Джеймсом («Человек с рассеченной губой»). Древние Боги пришли прямиком из произведений Г. Ф. Лавкрафта; в рассказе упоминаются места их обитания — Р'лайх, Каркоза и Ленг (второе название Лавкрафт заимствовал у известного американского писателя Амброза Бирса). «Герои» преамбул к каждой главке рассказа не нуждаются в представлении.

А что произошло в России 1 марта 1881 года, написано в любом учебнике по истории.

Рассказ был опубликован в журнале «Реальность фантастики», № 9 (25), 2005 г., и любезно предоставлен для данного сборника автором и агентством «Synopsis».

Я люблю просматривать свои записи о замечательных победах моего друга Шерлока Холмса. К примеру, дело о бриллианте Дентона — блестящее, по моему мнению, расследование, когда Холмсу удалось найти похитителя, воспользовавшись фальшивой драгоценностью. Холмс решительно против того, чтобы я предал гласности эту удивительную историю, и, на мой взгляд, он делает большую ошибку. Впрочем, необыкновенно проницательный во всем, что касается поиска преступников, мой друг становится упрям и недальновиден, когда речь заходит о делах житейских.

Или взять историю Джона Опеншо и загадку трех «К», столь изящно разгаданную Холмсом, но так и не ставшую известной читателю [2] Впоследствии это расследование было описано Конан Дойлом в рассказе «Пять зернышек апельсина». — Примеч. авт. .

Вот еще одно дело — о гибели Питера Саммертона. Каждый лондонец помнит эту трагедию, произошедшую осенью 1883 года, и все знают, что убийцу удалось арестовать на седьмой день, когда все надежды, казалось, уже исчезли. Но слава досталась, как обычно, инспектору Лестрейду, а между тем без помощи Холмса Скотланд-Ярд до сих пор не добился бы успеха.

— Холмс, — как-то спросил я, — почему вы не хотите, чтобы я написал, наконец, о деле Саммертона? Это было чудо!

— Именно так, Ватсон, — ответил Холмс, попыхивая трубкой. — Вы справедливо заметили: я показал чудо. Правильная идея пришла мне в голову интуитивно. Я ненавижу интуицию, она противоречит методу. Интуицию обожает Лестрейд, и вам прекрасно известно, как часто она его подводит…

Возможно, Холмс прав. Тогда что сказать о деле Джорджа Уиплоу? Я и сейчас убежден, что именно нелюбимая Холмсом интуиция помогла ему тогда обнаружить преступника. Холмс же полагает, что действовал исключительно по собственной методике. Я не спорил со своим другом, но в результате мои записки о событиях апреля 1884 года пролежали без движения почти десять лет.

В то замечательное время я еще не был женат, и мы с Холмсом вели холостяцкую жизнь на Бейкер-стрит. Мой друг поднимался рано, а я предпочитал понежиться в постели, тем более что промозглая лондонская весна располагала именно к такому времяпрепровождению. Я спускался к завтраку, когда Холмс уже допивал свой утренний кофе, и мой друг каждый раз спрашивал, не попросить ли миссис Хадсон поставить на плиту еще один кофейник.

— Спасибо, Холмс, — отвечал я. — Вы же знаете, я предпочитаю, чтобы кофе не обжигал горло.

Холмс качал головой, ясно давая понять, что он не одобряет столь странной привычки, и углублялся в чтение «Таймс».

В то апрельское утро, с которого началась описанная ниже история, наш диалог был прерван звонком у входной двери. Холмс отложил газету и прислушался. Из холла донесся глухой и низкий бас, но слов разобрать было невозможно. Миссис Хадсон что-то отвечала, и я даже догадывался — что именно, но мужчина продолжал настаивать.

— На вашем месте, Ватсон, — сказал Холмс, — я бы допил эту холодную бурду, которую вы называете кофе. Судя по голосу, клиент не намерен ждать, когда мы закончим завтрак.