Олег Генералов - Копатели. Энергия Завета

Солнечным июльским утром 2007 года черный силуэт японского внедорожника неспешно пробирался сквозь будничные потоки кольцевой автодороги. Отстояв положенное перед съездом в Митино и прокравшись мимо выставочного центра, который, как обычно, в день проведения мероприятий собрал пару километров пятничных пробок, Паджеро свернул на Новорижское шоссе. Рассекая бледным лучом ксенонового света потоки предусмотрительных дачников, выехавших в эту пятницу пораньше, внедорожник занял левый ряд и неотвратимо поплыл на запад, довольно урча тремя своими литрами.

Вырвавшись на простор «Новой Риги», Макс Маршалин, менеджер крупной западной IT-компании, закурил вторую за это утро сигарету, сделал чуть погромче «Радио «Джаз» и чуть приоткрыл окно, заставляя жаркий июльский ветер бороться с потоками кондиционированного воздуха. В салоне образовалось приятное движение, уносящее за борт сигаретный дым и плохое настроение, созданное унылыми утренними пробками.

В голове лениво прокручивались законченные вчера в спешке, и не совсем законченные, отложенные до понедельника, дела. Часы под лобовым стеклом показали девять утра, и Макс представил, как сейчас заполняется машинами узкая улочка, расположенная где-то между Белорусским и Савеловским вокзалами. Паркуясь вплотную друг к другу, иногда по звуку, сотни автомобилей встают на свое дневное дежурство под палящим солнцем июля, а их хозяева, успешные и не очень московские клерки, тихо матеря жару, поднимаются в прохладу кондиционированных помещений своих офисов, чтобы еще один свой день положить на алтарь безжалостного московского Бога по имени «Бизнес», который правит многомиллионной армией москвичей и гостей столицы.

Он представил, как его сослуживцы, просмотрев пришедшую за их недолгое отсутствие в офисе почту и, убедившись в очередной раз, как вчера, позавчера, да и, скажем откровенно, последнюю сотню-две дней, что ничего особенно страшного и сверхсрочного за время их беспокойного сна не произошло, расслабятся. Кто-то пойдет за кофе, кто-то будет внимательно изучать новостные сайты, делясь с коллегами наиболее интересными, на его взгляд, событиями. Стайки курильщиков потихоньку двинутся вон из прохлады офиса класса «А», чтобы сплотить тесные свои ряды под козырьком подъезда, экономя каждый квадратный метр тени под ним. За этой невидимой границей температура уже давно перевалила за 25 и плавно подбирается к 30, чтобы после обеда, уперевшись в свои рекордные 40, разразиться сказочной грозой, прижимая тех же курильщиков к границам крыши подъезда уже не лучами солнца, но плотными потоками водомета дождя. Подобное утро повторялось изо дня в день, из года в год, лишь изредка балуя участников этого великого московского процесса небольшими инцидентами, типа аварии мусоровоза и Лексуса на вялостоящей в вечной пробке улице Правды. И тогда уже не только курильщики заполоняли пространство у входа. Все бездельники офисов, высыпая на улицу, принимались обсуждать происходящее с таким энтузиазмом, что, если бы подобное рвение они проявляли на службе, у них бы точно появился шанс заработать не только на Лексус, но, возможно, стать обладателем розовой мечты всех хозяев кредитных Фокусов и Королл – Порше Кайена.

В любом случае, сегодня Макса не касались все эти перипетии суетливой московской жизни. У него нынче случился честно заработанный отгул. На письма, которые будут приходить к нему на почтовый ящик, почтовая программа перешлет короткий и вежливый ответ о том, что появление сегодня в офисе его (ящика) хозяина не предвидится и посоветует, правда, только в экстренных случаях, пытаться поймать его на мобильном. В этом было некое лукавство, ибо в тех местах, куда сейчас нес его Паджеро, связь работала изредка, и шансов, что ему кто-либо сможет дозвониться, практически не было. Но, откровенно говоря, он об этом особо не переживал. Во-первых, day off – это day off, не для того он брал отгул, чтобы тратить его на общение с коллегами и партнёрами. А во-вторых, как показывал его опыт работы в компании, не случалось в ней еще таких срочных дел, которые бы требовали его, Маршалина, мгновенного участия и вмешательства. Построенная неторопливыми и рассудительными немцами, контора работала как четкий и отлаженный механизм, позволяя своим винтикам и шестеренкам время от времени устраивать себе подобные «разгрузочные» дни.