профессор Тимирзяев: Гарри Поттер и Тень Хогвартса

— Сейчас, сейчас… — пытаясь сдержать слёзы, ответила Гермиона, — и правда, что это я… Но, понимаешь, я и сама толком ничего не знаю, но мне почему-то очень тревожно…

— Ну, хорошо, расскажи, что знаешь, будем думать вместе.

— Да, конечно, — мелко закивала Гермиона, — я… сейчас… всё… В общем, мне позвонила мадам Мартен… То есть что это я? Не мне, а в офис…

— Стоп-стоп-стоп! Давай по порядку. Кто такая эта мадам Мартен?

— Мадам Мартен — она ну… как это? Вроде экономки в нашем парижском доме. Командует прислугой, охранниками, следит за кухней, понимаешь?

— Теперь понимаю. Она магла?

— Да, прислуга не знает, что мы волшебники. Ну, вот… Она звонила мне, но я была в Хогвартсе, а там, ты знаешь, магловская связь не работает. Тогда она стала звонить в наш лондонский офис, но она не говорит по-английски, а там не знают французского. Кое-как она сумела сказать, что пропал Рон, и попросила сообщить мне. Вот и всё…

— Похоже на какое-то недоразумение, — пожал плечами Гарри, — почему ты так разнервничалась? Может, ничего страшного и не случилось? Ты потом звонила этой самой мадам Мартен?

— Да…

— И она рассказала что-нибудь ещё?

Джинни принесла чай на подносике, поставила рядом с Гермионой и присела на подлокотник кресла.

— Н-ну…Она сказала мне, что «месье Рон» весь день был дома, а ближе к вечеру позвонил и заказал ужин. Он всегда ужинал в своём кабинете, и она обслуживала его сама. Она вошла в кабинет и увидела, что Рона нет, только в пепельнице дымится сигара. Второго выхода из кабинета там нет, а мимо неё Рон пройти не мог. Он исчез и до сих пор не появился. Мадам Мартен встревожилась и стала звонить мне… Это было сегодня вечером. Вот, собственно, и всё…

Гермиона достала из сумочки пачку дамских сигарет и нервно закурила. Гарри и Джинни переглянулись, они никогда не видели Гермиону курящей.

— А может, он трансгрессировал куда-нибудь?

— Может быть, конечно, но почему так срочно, не поужинав? И не вернулся. Я пыталась с ним связаться и по магловской связи, и с помощью заклинаний. Он не отвечает. Нет, что-то случилось!

— В общем, понятно, что ничего не понятно, — вздохнул Гарри. — Надо нам с тобой, Гермиона, лететь в Париж и разбираться на месте. Сидя в Годриковой лощине, мы ничего не узнаем.

— Но ты же министр, Гарри, тебе нельзя…

— Плевать. Рон — мой друг, и я не буду протирать штаны в Лондоне, когда с ним что-то случилось! Кстати, ты не знаешь, эта самая мадам Мартен в полицию обращалась?

— Не знаю, я не спрашивала…

— Позвони ей ещё раз и попроси не обращаться. Ничего незаконного ведь не произошло? От полиции толку никакого, только под ногами путаться будут. Ты звони, а я пока поездку организую.

— Подожди, Гарри, — вмешалась Джинни, которая, глядя на Гермиону, тоже начала тревожиться. — Вы так быстро всё решили… А как же я? Ведь Рон — мой брат. Я тоже поеду с вами!

— Не стоит Джинни, поверь, — покачал головой Гарри, — втроём там совершенно нечего делать. Я уверен, произошло какое-то недоразумение, мы с Гермионой разберёмся за день. И я, честно говоря, никак не могу понять, чего вы с ней так разволновались? Всё будет хорошо, вот увидишь.

Джинни, зная, что мужа всё равно не переспорить, махнула рукой и отвернулась.

Гарри бросил в камин щепотку летучего пороха и произнёс: «Персиваль Игнатиус Уизли!»

В камине полыхнуло зелёным, и появился заспанный Перси в пижаме. Фирменная рыжая шевелюра Уизли у Перси изрядно поредела, отчего его длинная физиономия приобрела некоторое сходство с верблюжьей мордой. Перси был страшно недоволен, что его разбудили, но когда надел очки и разглядел, кто его вызывает, мгновенно превратился во внимательного и исполнительного чиновника. Кажется, он даже щёлкнул босыми пятками.

После того, как Гарри стал министром, Перси проникся к нему огромным уважением.

Джинни за креслом сдавленно хихикнула.

— Перси, ты проснулся? Извини, что разбудил, но дело срочное, — сказал Гарри.

— Что вы сэр, я и не спал! Так…

— Я тебе сто раз говорил, Перси, чтобы ты не называл меня «сэр», хотя бы наедине. Какой я тебе к лысым демонам сэр?!

— Хорошо, сэр… гм… прости, Гарри. Что стряслось?

— Слушай меня внимательно. Завтра утром я лечу на континент. Со мной Гермиона. Поездка совершенно секретная, о ней никто не должен знать. Организуй всё, как положено.

— Конечно, Гарри, не волнуйся, а что…?

— Потом, потом, Перси, об этом — не через камин. Мало ли…

Перси кивнул, глаза его в предвкушении настоящей, первосортной тайны заблестели.