Нил Макмагон - Игрушки

Лизбет имела в виду демонстрацию последних моделей этого сезона: Джессику и Джейкоба, симпатичных маленьких андроидов, которые выглядели точь-в-точь как живые. Детишки по всей стране — и наши дочки в том числе — приставали к родителям, умоляя купить их в магазине игрушек.

Рекламный дисплей был разбит на несколько секций, в каждой из которых показывали разные интерьеры: дом, офис, магазин, кафе, — где болтали, работали и ели обычные с виду люди, только шестнадцати дюймов ростом.

Честно говоря, хотя я не мог оторвать от них глаз, эти куклы казались мне довольно жутковатыми.

Но толпа вокруг возбужденно гудела, особенно в том месте, где стояла табличка с надписью: «ЭТИ МОДЕЛИ РАСПРОСТРАНЯЮТСЯ ТОЛЬКО ПО СПЕЦИАЛЬНОМУ ЗАКАЗУ».

Подойдя ближе, мы с Лизбет сразу поняли почему.

— Фу, Хэйз! — воскликнула она. — Господи, это отвратительно!

Под табличкой Джейкоб и Джессика в чем мать родила лежали на кукольной кроватке и вовсю предавались утехам плотской страсти. Нет, честное слово, все выглядело очень натурально.

— Придется вычеркнуть специальный заказ из списка, — пробормотала Лизбет.

— Энергичные ребята, правда? У них неплохо получается.

Лизбет поморщилась.

— Как будто на свете нет ничего лучше, чем трахаться до умопомрачения. Ты не согласен, Хэйз? Уверена, этих кукол программировал мужчина, причем в возрасте от шестнадцати до тридцати пяти. Нужно поручить переделку кода какой-нибудь женщине.

— Хочешь попробовать? — спросил я. Лизбет специализировалась по биосхемам и считалась лучшим экспертом в Агентстве перемен. — И что ты думаешь там поменять, мое сокровище? Чтобы все Джейкобы были похожи на меня?

Ее губы мягко коснулись моего уха.

— Знаешь, а это неплохая идея, Хэйз. Кажется, официальная часть вечера уже закончилась, — проворковала она. — Как насчет того, чтобы вернуться домой? Может, там мы сыграем в нашу собственную игру?

— Хорошо, уходим, — согласился я и, взяв ее за руку, повлек за собой сквозь бурлившую в зале толпу.

Лучший вечер в нашей профессиональной жизни обещал стать еще более заманчивым. И гораздо более интимным.

Мы с Чертенком ехали домой.

Здорово!

Но тут наши дела стали принимать скверный и даже опасный оборот.

Перед президентским особняком стояли вышколенные электронные дворецкие и провожали богатых и знаменитых гостей к длинному ряду ожидавших их лимузинов. Мы с Лизбет сели в полностью автоматизированный автомобиль, взятый напрокат в Агентстве, чтобы насладиться воздушной прогулкой по элитному кварталу в Нью-Лейк-Сити.

Вокруг громоздились сверкающие стоэтажные здания, среди которых с невероятной скоростью сновали летающие автомобили, автобусы и грузовики. Чертенок была совершенно права: мы правили миром. Раз уж элиты спасли планету, почему бы нет?

За районом роскошных небоскребов черными дырами зияли человеческие трущобы. Грустное зрелище, хотя они это и заслужили. Впрочем, президентский план поможет покончить с ними раз и навсегда. Люди уже показали, что не заслуживают ни малейшего доверия.

Мы с Лизбет прилипли друг к другу, как два возбужденных подростка. Небольшой разогрев перед предстоящей ночью. Лизбет отпускала шуточки насчет президентских комплиментов.

— Я хочу, чтобы ты попробовал новые пилюли «Раптор», Хэйз. Гарантированный двухминутный оргазм.

— Если ваш оргазм длится больше часа, обратитесь к врачу, — сострил я, наклонившись для поцелуя.

И тут вдруг что-то грохнуло по крыше «Даймлера», словно на нас свалился метеорит. Чудовищный удар смял сверхпрочную титановую оболочку, нас тряхнуло, и мы шлепнулись на улицу, совершив жесткую посадку.

— Хэйз! — встревоженно воскликнула Лизбет. — На нас напали? Но это невозможно! Как они посмели?

В первый момент я ничего не мог разглядеть сквозь вдребезги разбитые окна. Потом услышал вопли и топот ног. К нам быстро бежали люди — шесть или семь человек.

Еще не успев отстегнуть ремни безопасности, я почувствовал отвратительный запах их тел. Гнусные твари. Сбросили на нас чужую машину, чтобы заставить приземлиться, и теперь мчались со всех ног, собираясь убить. Ограбление, может быть, изнасилование — вот что они нам готовили, причем обоим.

Как и все элиты, я терпеть не мог людей. Они были невероятно ленивы и глупы, и от них всегда разило той тошнотворной пищей, которую они в себя запихивали. Элиты называли их не иначе как скунсами, хотя по образу жизни они больше смахивали на гиен или бешеных собак. Все, что знали люди, — это насилие, ложь и тупая злоба, и так на протяжении всей истории. Они сами написали об этом кучу книг, от Горация и Гомера до Томаса Фридмана и Стига Ларссона.