Олег Северюхин - Наблюдатель

"Кесарь" лежал на диване и рассуждал о своей жизни. Отец, агроном, отсидел немало лет в лагерях за то, что поддерживал учение некоего профессора Чаянова, пытавшегося привнести новизну в систему сельского хозяйства в России. В 1954 году отец освободился из лагеря и был реабилитирован, а в 1955 году родился и сам "Кесарь". Роды были очень трудные и, чтобы спасти мать и ребенка, врачи сделали редко применявшееся кесарево сечение.

Об отце остались только детские воспоминания о худом человеке, который пытался научить сына способам безопасной жизни, постоянно повторяя, что от тюрьмы и от сумы не надо зарекаться. Отец умер, когда ему было всего двенадцать лет. До сих пор вспоминается, как отец гладил его по голове изуродованными ласковыми руками и смотрел грустными глазами, пытаясь представить, какая судьба ждет его единственного сына.

К сельскому хозяйству отец уже не вернулся и работал на подсобных работах в системе торговли, будучи всегда уважаемым как у руководителей торговли, так и у грузчиков и экспедиторов. Отец был очень честным, но не пытался привить исключительную честность своему сыну: всегда надо искать пути безопасного обхода тех рогаток, которые выстраиваются для человека при помощи всевозможных законов.

С началом перестройки "Кесарь" неоднократно слышал фамилию Чаянова, основоположника новой теории сельского хозяйства, но что конкретно сделал Чаянов, за что его расстреляли как врага народа, не было известно никому. Одноклассник "Кесаря", работавший в местном управлении КГБ, в пору рассекречивания данных и массовой реабилитации жертв политических репрессий дал ему почитать дело о Чаянове.

Как свидетельствовало дело, "профессор А.В. Чаянов подвизался в области сельскохозяйственной экономики и имел свою "школу" - группу антисоветски настроенных специалистов и ученых (куда входил и отец "Кесаря"). В советских условиях Чаянов возродил неонародническую теорию. В 1920 году он изложил ее основные положения в форме утопического повествования, опубликовав под псевдонимом Иван Кремнев книгу "Путешествие моего брата Алексея в страну крестьянской утопии". Эта книга дала возможность автору нарисовать картину будущего "идеального", по его мнению, общественного строя. Герой книги, участник советского социалистического строительства Алексей Кремнев, уснув будто бы в 1921 г., просыпается в Москве 1984 года. Принимаемый за гостя из США, он знакомится со страной.

Как объясняют ему, здесь с 1934 г. на смену диктатуре пролетариата в результате поражения большевиков пришла к власти крестьянская партия, получившая на съезде Советов большинство голосов. Крестьянская партия и установила идеальный, национально-русский "крестьянский строй", который существует уже 50 лет.

В центре Москвы, на месте, где раньше находилась гостиница "Метрополь", автор помещает воображаемый сквер, а в нем гигантскую колонну, составленную из пушечных стволов, украшенных барельефом. На вершине колонны - три бронзовые фигуры, обращенные друг к другу спиной и дружески взявшиеся за руки, - памятник деятелям великой революции. Это, оказывается, фигуры Ленина, Керенского и Милюкова. На барельефе изображены еще фигуры Рыкова, Коновалова, Прокоповича. Так Чаянов уравнивает политически непримиримых антиподов, опошляя историю.

Основой хозяйства "страны крестьянской утопии", апостолом которой выступил Чаянов, является (и остается навсегда) мелкое трудовое индивидуальное крестьянское хозяйство. Из повествования видно, что крестьянские наделы были крохотными, 3-4 десятины на двор. Одновременно существовали и крупные частновладельческие крестьянские хозяйства.

Чаянов воспевает ручной труд крестьянина - мелкого производителя, движимого собственническими побуждениями.

Так как основой хозяйственной жизни в "стране крестьянской утопии является индивидуальное частное земледелие, то промышленности в ней и рабочему классу отводится подчиненная роль; они призваны обслуживать сельское хозяйство, крестьянина. Существует и частная инициатива капиталистического типа.

Итак, "страна крестьянской утопии" оказывается кулацкой страной, в которой существуют капиталистические порядки. Неонародническая теория Чаянова, ее антикоммунистическая, антирабочая направленность отражала кулацкую идеологию и, несомненно, служила теоретической основой кулацкой контрреволюции в Советской стране. Книга Чаянова была как бы кулацким манифестом, кулацкой политической платформой, прикрываемой мелкобуржуазной фразой о "трудовом крестьянстве".