Р. Скотт Бэккер: Воин Доброй Удачи

– Я помню… Помню твое имя…

Свет полился изо рта его, завывающего проклятия…

И старик наконец нанес удар.

Одайнийское Потрясение. Простое и слабое заклинание, которое всего лишь оглушает или возвращает к сознанию. Но Ниль’гиккас проплыл над острыми обломками руин…

И камнем упал с высоты, разбился об острый гребень стены. Пламя охватило и поглотило его без остатка.

Старый колдун криком погасил пламя. Прихрамывая, обошел камни и остатки фундамента, сдерживая рыдания, которые сотрясали тело. Струйки дыма кружились и рассеивались возле него.

Он нашел Нелюдя, распростертого на обломке стены высотой почти в человеческий рост, лежащего так, будто он упал с кровати. По молочно-белой коже шли черные полосы. На щеке и черепе вздулись волдыри. Кровь заливала кольчугу с цаплями и львами. При своем совершенстве формы он казался сломленным, а не поверженным.

– Что сейчас случилось? – выдохнул Ниль’гиккас, брызгая кровью.

Губы его сверкающей аркой обрамляли расплавленные зубы.

– Ч-что это…

– Ты обрел славу, – проворчал старый колдун.

Он закашлялся, словно сам факт этот был слишком едким для дыхания. Потом протянул руку к лицу Нелюдя и увидел смерть в глазах старого друга. Последний раз вспыхнули они и погасли. Клирик упал, тело его обмякло, словно наконец обрело покой в своем мучительном существовании.

Кровь растекалась по трещинам меж камней.

Обожженный, разбитый, старый колдун посмотрел кругом, на обломки Библиотеки и пылающие леса Сауглиша. Так и должно было все закончиться, понял он… Все заканчивается так.

Разгром и пламя.

Мимара бежала.

Сучки и ветки кололи босые ноги, но казалось, так и надо, – страдать. Ветер, словно шелк, гладил ее тело, но казалось, так и надо, – искать утешения за свои невзгоды. Листья били по рукам и бедрам.

Ужас подгонял ее. Страх заставлял бежать. Он звенел во всем теле, бросая его то в жар, то в холод, словно она истекала кровью от тысячи внутренних ран.

Она прижимала руки к животу. Казалось, он вот-вот выскочит из нее, младенец, которого она носила в себе. Но он был неразрывно связан с ней, уравновешивая ее изнутри, связывая ее с будущим и с судьбой.

Она взобралась на небольшой холм, где дым не разъедал глаза. Обернулась, заметив магические вспышки. Залезла выше, стараясь найти просвет в зарослях. И снова увидела белые светящиеся линии, извивающиеся змеиными языками над Библиотекой. Что-то висело в воздухе, темная фигура, посеребренная на поясе и плечах, парящая над стенами, примыкающими к разрушенной цитадели, которая напоминала разбитую амфору, торчащую из земли.

Клирик, подумала она. Ишрой…

Она повернулась и пошла назад.

Шкуродеры лежали, как брошенные одежды. У Акхеймиона при виде бойни подкосились колени.

– Где она? – выкрикнул он последнему из оставшихся в живых Сарлу, который словно вышел из детского кошмара.

– Гробница! – воскликнул надтреснутым голосом безумный скальпер.

Он поднял руки, бурно жестикулируя. Какой-то кровавый кусок шлепнулся на траву.

– Готовься, ребята! Разграбим ее! Вытрясем из нее все!

– Что здесь случилось? – выкрикнул Акхеймион.

Он потрясенно переводил взгляд с одного мертвого к другому. Галиан. Поквас. Ксонгис.

Капитан…

Весь мир рухнул у его ног.

И вдруг стало ясно, что за предмет держит в руках Сарл, его пальцы сжимали голову…

Шпиона.

– Говори же, дурак! Что случилось?

– А-а-а, – пропел Сарл. – Наш маленький персик уступил нам! Мы будем принцами! Принцами!

Старый колдун схватил его за плечи.

– Где Мимара… Где моя дочь?

Безумец кивнул и посмотрел таким же взглядом, какой был у него, когда он напился. Знающий взгляд, вдруг понял Акхеймион, исполненный интуиции сумасшедшего…

Но эта Судьба еще безумнее.

Акхеймион обернулся, словно его толкнул какой-то инстинкт, всмотрелся… и заметил тонкую фигуру, идущую в завесах дыма. Он чуть не согнулся пополам от облегчения, когда Мимара вышла, нагая, из окутанного пламенем мира.

Она подбежала к нему, обняла за плечи, а он смеялся и плакал одновременно.

– Ты жива! – глупо воскликнул он.

– И ты.

– Но совсем раздета!

Под ее укоряющим взглядом он чуть не закричал от радости.

– А они мертвы, – сказала она. – Все, – добавила она, бросив взгляд на Сарла. – Идем… Нам нужно спасаться от огня.

Они быстро помчались, как мародеры, убегающие от рассвета. Она схватила Валик, остановилась у Ксонгиса, чтобы забрать себе Хоры – одну свободно лежащую, другую – привязанную к оперенной стреле. Акхеймион собрал ее вещи, накинул истлевший плащ ей на плечи. И они вместе, помедлив немного, бросились бежать по дымящемуся лесу.