Дмитрий Емец - Череп со стрелой

И так во всем. Кто-то не может отказаться от сигареты, кто-то – от лени, кто-то – от поездок, денег, телесных удовольствий или бесконечных развлечений, и это как всаженный в грудь крюк, дергая за который нас ведут куда угодно.

Сашке не нравилось, что боевых двоек больше обычного и охрана неба усилена. Он понимал, что если они с Даней видят берсерков, то берсерки, имеющие отличные бинокли, видят их тем более. Однако гиелы продолжали парить и греться, позволяя пегам набирать высоту.

Наконец они поднялись так высоко, что гиел стало не различить. Сашка оглянулся на Даню и, сложив пальцы утиным клювом, показал вниз. Отозвавшись на смещение центра тяжести, Гульда с силой взмахнула крыльями и сложила их. Дальше Сашкиной задачей было удержаться в седле. Все же, на мгновение повернув голову, он успел заметить, что и Даня ныряет. Они ускорялись. Все смазывалось, мелькало. Как за щитами, Сашка прятался за крыльями пега, которые были отведены назад, чтобы с них соскальзывал ветер.

А потом земля приблизилась, но еще раньше, чем они врезались в нее, границы мира расступились, пропуская их. Окунувшись в дряблую обманчивость Межмирья, Сашка не узнал болота . Оно было не цвета мясной накипи, а темно-фиолетовое, с белесыми прожилками. Что-то бурлило, на поверхность пробивались и лопались пузыри. Вокруг « раковины» все кипело и хлюпало. Вход в нее казался меньше обычного. Сашку даже сомнение взяло, не застрянут ли они.

Метрах в десяти от себя он увидел Даню. При ином давлении голос у него звучал пискляво. Смутившись своего голоса, Даня замолк, и Сашка так и не услышал его рассуждений, о чем не пожалел, потому что чем больше рассуждаешь, тем меньше остается отваги лететь.

Одним словом, ВПЕРЕД! Давай, милая, погнали!

Не позволяя Гульде усомниться, Сашка направил ее в «раковину», и умница Гульда послушалась. Афродита начала колебаться, но увидела на Сашке такую же куртку и помчалась за ним, желая прояснить, нельзя ли влюбиться и в нее тоже.

Два всадника нырнули в клокочущую воронку «раковины». Сашка едва успел глубоко вдохнуть. На куртке у него повисли клочья пены. Вокруг все клубилось, мелькало. Обычно за клокочущей и плюющейся «раковиной» начинался спокойный тоннель, где в мутной неподвижности тянули свои нити прильнувшие к стенкам эльбы, однако сегодня все было не так. Стенки тоннеля вздрагивали и ходили ходуном как живые. Тоннель казался огромным сокращающимся кишечником.

Крылья пегов не успевали отбивать все паутинки, со всех сторон атакующие их всадников. Сашка оказался не готов к таким яростным атакам. Забыв, что этого ни в коем случае нельзя делать, он кричал, задыхался от ярости, и чем сильнее он кричал и чем больше задыхался, тем больше болотной гнили оказывалось у него в легких. Начались галлюцинации. Это была какая-то вереница снов, когда, выходя из одного кошмара, сразу проваливаешься в следующий. Сашка старался ничему не верить, ни на что не обращать внимания, но у него не получалось, потому что его не просто били, а знали, куда бить! Стоило сосредоточиться на самой незначительной вещи – и сразу же вокруг нее выстраивали целую вселенную ужаса и подозрительности.

– Иди к нам! Наш мир умер, умрет и ваш-ш-ш! Но мы захватим рабов и будем повелевать ими веч-ч-ччно! Отдай нам то, что у тебя, и станешь одним из нас-с!

– Ни за что!

– Ваш-ш-ш мир гниет. Закладки, которые вы носите, только продлевают его агонию. Мы щедро наградим тебя, только иди к нам!

Сашка не знал что отвечать. Его собственные мысли уже почти не принадлежали ему. Постепенно страх и мрак настолько заполнили его, что ему хотелось только одного: разжать руки, расслабить колени и позволить телу безвольно соскользнуть в болото . Возможно, он так бы и сделал, но, опомнившись, подставил лицо под поднимавшееся крыло Гульды.

Влажное, болотом пахнущее крыло ударило Сашку по щеке. Он очнулся и понял, что едва не потерял все. Главное, чего от него добивались эльбы, – чтобы он бросил повод и перестал сопротивляться. Человек в шторм управляет большой лодкой, которую бьет волнами. И вот ему внушают, что от его усилий ничего не зависит, зачем держать руль, когда лодку просто швыряет из стороны в сторону. Он бросает руль – и в следующую секунду лодку переворачивает. И только исчезая в пучине, он понимает, что лодкой все-таки управлял и погиб только потому, что струсил.

Ты еще будешь наш-ш-ш-ш-ш-ш!