Михаил Михеев - Не будите спящего барона

На зов из дома неспешно прошествовала высокая, на голову выше Аллена, могучего сложения, усиленного природной полнотой, женщина. Поговаривали, в ее роду не обошлось без великанов. Может, так и было, в эти дебри молодой барон никогда не лез, а сама она не рассказывала. Бессменная, еще со времен отца, домоправительница экономка, ключница, кухарка, доверенное лицо и прочая, и прочая, и прочая… Уперев в бока кулачищи, ударом которых можно было свалить быка, она звучным голосом поинтересовалась:

– И какого Таранга надо так орать?

Кому-то, незнакомому с Моран, ее голос показался бы грозным, но Аллен явственно различал в нем смешинки. Нрав у домоправительницы был на удивление легкий, не соответствующий ее внешности, просто мало кто об этом знал. Хотя, конечно, с такой легкостью поминать всуе одного из самых грозных демонов решались немногие. Моран же считала, и не без основания, что, во-первых, она слишком мелкая сошка, чтобы боги или демоны обратили на нее внимание, а во-вторых, ни одного из них люди не видели уже тысячелетия. Может, их и нет на самом деле? А если даже и есть… Те, кто ни во что не вмешивается, все равно что не существуют. Рискованный ход мыслей, жрецы такой не одобряют, вот только ни на что, кроме ворчания, они не способны. Может, где-то в другом месте их возможности и серьезнее, но в их королевстве маги, окопавшиеся у трона, пользуются куда большим влиянием. По крайней мере, в городах.

– Тетя Моран, вопросы потом.

Великанша пожала плечами и решительно зашагала навстречу. Все же под габаритами, помимо силы, прятался еще и живой ум, неожиданный для такого большого существа. А еще у нее были нерастраченные запасы материнского инстинкта – насколько знал Аллен, единственный сын Моран наемничал где-то на краю света, чуть ли не в дружине какого-то северного ярла, полудворянина-полуторговца-полупирата, и внуков при таком раскладе она дождаться уж и не чаяла. Хотя при этой мысли Аллен едва удержался от улыбки, как раз внуки-то у нее наверняка имелись, причем в большом количестве, вот только она о них не знала. Так что все плоды ее инстинктов выливались на Аллена, которого Моран знала буквально с пеленок. А он таким отношением беззастенчиво пользовался, с удовольствием таская из кухни горячие булочки и ухитряясь не переходить ту границу, за которой использование хорошего к себе отношения превращается в обычное хамство.

Но, хвала всем богам, громко охать при виде того, что притащил в дом излишне шустрый хозяин, она не стала. Просто взяла – и перехватила у Аллена его ношу. О-ох, как хорошо! Несмотря на малый вес, руки девчонка оттянула ему изрядно. Наверное, потому, что висела, как кисель, Аллен даже не знал, в сознании она или нет. Когда-то он слышал, что у одного из многочисленных чернокожих племен, живущих на далеком Южном континенте, есть обычай. Жених берет невесту на руки и несет ее вокруг деревни. Если невеста согласна, то обнимет его за шею, а нет – вот таким киселем и будет висеть, хрен удержишь. Ну, разве что окажешься силен безмерно, и тогда тебе плевать на любые правила, что, в общем-то, справедливо. Правда, там, по слухам, женщина считается красивой, если она толста, как корова, а здесь ребенок, причем легонький, но все равно тяжко. И никаких рук на шее – скорее всего, у нее на это и сил-то не было.

Вообще, даже обидно. Аллен ведь считал себя достаточно сильным. Не чрезмерно, конечно, как ярмарочные бугаи, меряющиеся силой на потеху публики, но все же крепче обычного человека, зря, что ли, его, как и любого уважающего себя дворянина, с детства готовили, как воина. Прадед вон, человек непоседливый, в молодости с отрядом наемников участвовал в походе на далекую северную страну, так там хитрые местные вояки заманили их на озеро, на лед, и оттеснили к месту, где со дна били теплые ключи. Под бронированными рыцарями лед проломился, однако прадедушка сумел в доспехах выплыть и даже не попасть в руки местных, которые на берегу дубьем добивали выбравшихся из воды обессилевших везунчиков. И даже не простыл тогда, хотя больше в подобных авантюрах не участвовал, одного раза хватило. Так вот, Аллен считал себя не слабее предка, того же ярмарочного бойца смог бы, появись нужда, отделать даже без оружия, тут ведь важна не только сила, но и знание, куда и как бить. А вот после девчонки руки буквально плетьми весели. Непорядок…

– Карен! Карен, чтоб тебя! – Моран широкими шагами двигалась к дому. – Опять спишь, старый перечник…

Из небольшого флигеля вышел, зевая, садовник. Ну да, спал, конечно, а что ему еще, спрашивается, делать? Не зелеными насаждениями же заниматься? Аллену категорически нравилось именно такое, полузапущенное состояние своего парка, и должность садовника в результате стала необременительной синекурой. Потому он и взял на нее одного из солдат своей дружины, ветерана, которому по какому-то выверту сознания нравилось возиться с цветами. Лет пять назад, упав с лошади, он сломал ногу, срослась она неправильно, и хромой воин превратился в обузу, но бросать своих Аллен не привык. Вот и взял садовником, ну и дополнительной охраной на всякий случай – пускай Карен не блистал особыми талантами и двигался теперь медленно, но воин всегда остается воином, и умение владеть мечом и стрелять из арбалета осталось при нем. Опять же, и потренироваться, пускай и не в полную силу, было с кем. Ну а год назад в городе поселился молодой целитель, который сумел хотя бы частично вернуть ноге Карена подвижность. Правда, деньги слупил немалые, но оно того стоило, экономить на своих людях – последнее дело, так учили предки, а они были мудры, и потому Аллен не собирался мелочиться.