Вадим Панов - Перстень Парацельса

– Для эксперимента?

– Для будущего…

– Постой, – перебила Громова Даша. – Я правильно поняла: он считает, что если в нашей роще собрать людей, которые чувствуют то же, что и мы…

– Особо одарённых…

– То можно попытаться раскрыть заложенный в нас потенциал?

– Да, – подтвердил Виктор.

– Но зачем нужна толпа?

– Потому что поодиночке у нас не получается. Мы ходим в эти места… Мы с тобой – в рощу, кто-то другой – к какой-нибудь горе или к озеру, не важно. Важно то, что мы ходим в эти места, чувствуем силу, но не можем преодолеть барьер, который отделяет нас от неё. Бранделиус же уверен, что нужно просто объединить усилия и тогда вступит в действие закон больших магических чисел…

– Ты серьёзно?

– Это уже я придумал, – признался Громов. – Чтобы сбить градус пафоса.

Несколько секунд Даша смотрела ему в глаза, а затем расхохоталась:

– И устроить магический колхоз?

– Вроде того.

– Ты ему веришь? – Девушка вновь стала серьёзной.

– Ну… Мы с тобой не раз толковали на такие темы…

– То были простые разговоры.

– Согласен. Но ведь я сказал – во-первых. А он сделал и во-вторых.

– Удивил тебя?

– Ещё как. – Громов потёр шею.

– Каким образом?

– Когда Бранделиус понял, что я колеблюсь, он сказал: «Виктор, постарайтесь сохранить равновесие…»

– И исчез! – ляпнула Даша.

Громов взглянул в окно. Лицо отвердело, будто он задумался о чём-то далёком и печальном.

– Ты что? – Даша легонько подтолкнула его левой ножкой.

– Исчез, – подтвердил Виктор. – Только не он, а я.

Самые лучшие слова, что подошли бы к данной ситуации: «…сказку сделал былью».

…Дома, берёзы, облака – всё сдвинулось и потекло легко, словно обратилось в дым, в призрачную субстанцию, послушно исчезая перед взором Громова. Остались лишь земля и небо, остались, но изменились: земля оказалась жёлтой, южной, прокалённой солнцем, а небо – ровно блекло-голубым, безоблачным, наполненным белым сиянием жаркой звёзды. И вокруг, насколько хватало взгляда, не было больше ничего: лишь земля и небо, до горизонта…

Он не успел испугаться: тупо озирался, медленно приходя в себя, присел, прикоснулся к чужой земле, испачкал руку в жёлтом и вдруг – снова мгновение прохождения через призрачное ничто – вернулся в раннюю уфимскую осень.

И лишь испачканная в пыли ладонь подтверждала, что невероятное путешествие имело место быть.

– Виктор!

Громов резко развернулся.

– Эффектно?

– Да уж… – Слова давались с трудом.

– Привыкайте.

– К таким путешествиям?

– К магии, – деловито уточнил Бранделиус. – К волшебству.

Виктор был оглушён, ошарашен, обескуражен… и ещё чёрт-те сколько всяких «о» – поэтому, когда новый знакомый с властной фамильярностью взял его под руку и повёл, он послушно повлёкся, не слишком соображая, куда его ведут и зачем. Лишь бился в голове вопрос: «Но как?!»

– Я ведь сказал, что умею управлять той энергией, которую вы только чувствуете.

– Вы прошли обряд?

– Нет. Я оказался силён и снёс барьер, который мешает вам. Я прошёл его, прикоснулся к Неведомому…

– И как?

– Это ощущение невозможно описать – его нужно почувствовать. Им нужно жить.

– Всемогущество?

– Нет, но очень близко. Я умею значительно больше, чем все остальные, но при этом, если бы меня попросили охарактеризовать то, что я переживаю, в первую очередь я бы произнёс слово «одиночество».

– И больше никого вокруг?

– Не могу найти.

– А все эти экстрасенсы?

– Ваше определение «все эти» и служит ответом на вопрос.

– Понимаю.

– Я одинок, Виктор, я обладаю силой, но мне не с кем её разделить. – Они остановились у машины Громова, готовились расстаться, и Бранделиус говорил очень искренне, дружески держа собеседника за плечи. – Я мечтаю оказаться среди сильных, раскрывшихся людей.

– И я…

– Вы можете стать одним из них…

– Вы договорились встретиться? – тихо спросила Даша.

– Да, но я ещё не знаю, пойду или нет. – Виктор вновь потёр шею, он всегда так делал в минуты задумчивости.

– Почему? Ты ведь сказал, что демонстрация удалась.

– А если удастся церемония, то мы обретём сверхспособности.

– Мы? – удивилась девушка.

– Ты ведь тоже чувствуешь, – улыбнулся ей Громов. – Я сказал, что мы придём вдвоём.

– А он?

– Обрадовался.

– Занятно… Без меня меня женили…

– Выдали замуж тогда уж.

– Пусть так…

Сначала Даша почувствовала недовольство: она не любила отдавать решение в чужие руки, но навалившееся ощущение, а скорее предчувствие удивительного приключения заставило девушку принять случившееся спокойно.