Павел Абсолют: Абсолютный ноль

– Ответь мне честно на один очень важный вопрос. Тебе захотелось их избить, так же как и животных на охоте?

– Нет, пап, в этот раз я просто разозлился.

– В этот раз?

– Иногда… очень редко… мне хочется кого-то побить…

Отец изменился в лице.

– Но я правда ничего такого не делал с людьми до этого.

– Обещай мне, Нэс, – придвинулся отец, – что ты лишишь живого человека жизни только при одном условии. Этот человек или эльф – неважно, будет угрожать жизни или здоровью тебе или другим людям.

Мурашки пробежали у меня по спине:

– Я обещаю, отец.

– Вот и славно. Но наказать тебя все же придется. На следующую охоту с нами не поедешь. И не надо делать такое кислое лицо – сам виноват.

Возраст – 7,5 лет

– Следующие – Вейтрансы. Проходите, – произнесла женщина средних лет в приемной.

– После них мы, да?

– Нэс, не крутись. Посиди хоть десять минут спокойно.

Как же тут успокоиться? В Авенроке – столице Сторарии я был первый раз. Да здесь же совсем другая жизнь! На улицах толпы народу снуют. В каретах проезжают разодетые вельможи. А дома какие? Наш особняк рядом с ними словно ободранная кошка. Мы проезжали бродячий цирк, и я видел мельком выступление акробатов. Толпа им аплодировала. Странно, я ведь могу не хуже, но никогда не считал это чем-то выдающимся. Хотя отец, помнится, похвалил меня за подобные трюки.

Нынешний прием мог кардинально изменить мою жизнь. Правда, папа считал нашу поездку бесполезной тратой времени и денег. И я склонен с ним согласиться. Ведь всем известно, что человек с задатками воина не может стать магом. И наоборот: человек, наделенный даром, не сможет научиться мастерскому владению мечом. Это как-то связано с направлением потоков внутренней энергии. Все это даже детям известно. Я же уже был достаточно взрослым, чтобы раздобыть некие сведения перед поездкой. Оказывается, существовали люди, наделенные и магическим даром, и воинскими талантами. Но в обеих дисциплинах они показывали посредственные результаты. Себя же я считал прирожденным воином. Любое оружие становилось как бы продолжением моей руки, и отец не переставал удивляться тому, как быстро я учусь. К шести-семи годам у человека дар развивается в достаточной степени, чтобы его можно было разглядеть магическим зрением. Именно за этим мы и приехали в столицу к мастеру Геслеру.

– Бертолье, ваша очередь.

Мы с родителями чинно прошествовали в богато обставленный кабинет мастера Геслера. Магу было на вид лет сорок пять, хотя аккуратная седая бородка говорила о куда большем возрасте. Хрен разберешь этих магов. Ему может быть и сорок и сто лет. Родители уселись в кресла, я же остался стоять. Нам оставалось только вежливо ждать, когда мастер закончит писать и обратит на нас свое внимание. Вскоре Геслер отложил бумаги и обратился ко мне.

– Нэс Бертолье, я полагаю, – маг достал из стопки листок и быстро пробежался по нему глазами. – Странное имя.

– По-моему, очень даже милое, – мама встала на мою защиту.

– Ну, вам виднее. Хорошо, Нэс, раздевайся по пояс и присаживайся на кушетку.

Хотя я, разумеется, и сам мог, но мама принялась помогать мне расстегивать одежду. Вскоре я занял место на кушетке.

Сначала мастер обследовал меня сам:

– Хм, интересно, – потом он осмотрел меня с помощью довольно громоздких очков.

– Ну что ж, можешь одеваться. Хочу вас обрадовать: у вашего сына очень развит энергетический узор.

– Это значит он станет магом? – спросила мама. К слову, она также владела слабым магическим даром.

– Нет, к сожалению, мне не удалось найти признаки развития дара. Но я рекомендую подумать о поступлении в одну из воинских школ. Исходя из моего опыта, люди с хорошо развитой от природы аурой становятся первоклассными воинами.

– Это отличная новость! – радостно сказал отец. Папа – бывалый воин, отличившийся в последней войне. Конечно, он будет рад, что я пойду по его стопам. Да и мне самому это интересно.

– Мы подумаем над вашими словами, мастер. Спасибо за прием, – видимо, маме не очень-то понравилась идея отдавать меня на многие годы в закрытые школы воинов. В некоторых заведениях набирали учеников с пяти лет.

– И вам всего наилучшего, – Геслер вернулся к своей работе над бумажками и больше не обращал на нас внимания. Мы попрощались и покинули здание, в котором принимал мастер.

Дальше последовали долгие словесные баталии родителей, обсуждавших мое будущее.

– Мам, я бы хотел в такую школу, – вставил я свое слово.