Андрей Левицкий: Магический Вор

Левый глаз Стража был овальным пятном света без зрачка и белка, а правый – лужицей непроглядной тьмы. Там, под прорезью в металле, пряталось что-то мягкое, податливое, склизкое, и магический светляк погрузился в него вместе с острием наконечника. Преодолев мягкое сопротивление, словно прорвав тонкую пленку или перепонку, острие провалилось внутрь головы. Ладонью я вбил наконечник в череп вместе с плотным клубком кипящего света, которым стал светляк, и отшатнулся.

Под черной маской полыхнул тяжелый, густой огонь. Отблески его пробились наружу сквозь глазницу, почти целиком закрытую железным стержнем. Он торчал из полумаски лича, словно гвоздь из стены.

Щели в тех местах, где скобы соединяли две половины лица, засияли тонкими нитями свечения. Второй глаз позеленел, и лич вскрикнул. Утробно, глухо, мертвенно… Так мог бы застонать утес, могильный камень или древнее дерево, но не человек, не живое существо. Выпустив палицу, он шагнул ко мне, протянул руки, я отскочил в сторону и дважды воткнул сумеречный клинок в основание его шеи сбоку, под край шлема, туда, куда прошлой ночью угодил болт из арбалета Тиры. Там темнело бугристое влажное пятно, похожее на огромный смоляной волдырь.

Брызнуло что-то черное, густое, и я отдернул руку. Страж сделал еще шаг вперед, слепо шаря перед собой руками. Что сейчас творится в его черепе? Та первая вспышка выжгла глаза десятка людей, стоящих на разном расстоянии вокруг лича, а сейчас колдовская некроэнергия заполнила его голову… вот только что там, в этой голове, прячется? Сложная сеть заклинаний, система магических каскадов и циклов, как внутри моей отмычки? Там вообще есть какое-то подобие мозгов?

Страж сделал еще один шаг, и тогда, отпрыгнув к дверному проему, из которого он появился, я бросился на него сзади, занеся над головой руки. С рычанием врезался ему в спину, ударившись всем телом, отшатнувшись, и резко опустил руки, будто кузнец, бьющий молотом по наковальне.

Только в моих руках был не молот, а сумеречный клинок. Он врубился в затылочную часть шлема, пробил ее, как фанеру, на две трети войдя в череп.

Я едва успел выдернуть нож, еще немного – и остался бы без него. Страж ударился о лестничные перила, накренился вперед, все дальше, дальше, ломаясь в пояснице, будто перерубленное дерево. Наконец верхняя часть тела перевесила, ноги в черных сапогах оторвались от пола, он перевернулся через перила и рухнул вниз.

Забормотал, придерживаясь за стену и медленно выпрямляясь, Мозгосос. Моя рука с ножом ходила ходуном, рычание рвалось наружу между крепко сомкнутых губ. Хрипло, с присвистом дыша, я подскочил к перилам в тот момент, когда снизу донесся стук, подхваченный гулким лестничным эхом. Далеко в узком прямоугольнике между нижними ступенями лежал черный силуэт. Там ничего не светилось, ничто не двигалось, и ни звука не доносилось оттуда.

– Некратор забери, я сжег ему башку! – Схватив с пола черную палицу, я повернулся к выпрямившемуся Мозгососу. – Сжег изнутри! Что случилось с камнем?

Он протягивал ко мне ладонь, на которой лежал треснувший камень души. Свет внутри его трепетал, быстро вспыхивая и угасая.

– Лич ударил… – Мозгосос слабо пошевелил правой рукой. – В плечо. Я упал. Камень стукнулся о стену, треснул.

– И что это означает для нас? Равета что-то ощутила, когда это произошло?

Он с сомнением посмотрел на камень, поднес ближе к глазам.

– Не знаю. Может… сильная головная боль? Не знаю.

– Но ты все еще думаешь, что она наверху, в зале?

Маг прикрыл глаза.

– Уверен – там. Уже близко. Вижу ее глазами. Чувствую, что чувствует она. Магистр тоже в зале.

– И Янох?

– Да, да! Они говорят. И что-то делают. Там шкура. Карта Теамата. Магистр собирается открыть портал.

Я слушал его бормотание, при этом разглядывая палицу, крутил ее в руках и так и этак. Грозное оружие. Слишком тяжелое для меня – хотя рукоять деревянная, но усилена плоскими металлическими кольцами, а било целиком железное. Покрепче перехватив нож-сумрак, я ударил им по дереву между полосками железа, у самого навершия, срезая его с рукояти. Старая закаменевшая древесина поддавалась кристаллическому клинку хуже, чем железное острие шлема, но вскоре усеянный острыми спиралями круглый слиток металла тяжело рухнул на пол.

– Зачем? – шикнул Мозгосос.

– Я все равно не смогу нормально управляться этой штукой. Зато есть одна мысль. – Ножом я стал расщеплять тот конец рукояти, с которого срезал било. – Идем наверх, пока они там не почуяли, что что-то не так. А может, уже почуяли? Мог Магистр ощутить смерть своего лича?