Геннадий Ангелов - Звёздный «Кентавр». В логове оборотней

– Закрой уши руками, – крикнул я, и нажал на курок.

Раздался сухой щелчок, и выстрела не последовало. Я пробовал ещё и ещё раз, но бластер не срабатывал. Уже в метре от нас находились острые когти зибра. Он рычал и приближался, я уже ощущал его ненависть и горячее дыхание.

Лена дрожала и прижималась к стене. Я ковырялся с бластером, пробуя перезапустить. Заряд заканчивался, и моргала красная лампочка. Зверь рычал, заглушая причитания Лены. Она что-то бормотала себе под нос. Отверстие расширялось, и зибр вытаскивал лапой последний камень. Он мешал ему протиснуться в пещеру. Злобный рык и горящие от гнева красные глаза зверя уже были совсем рядом. Зибр набрасывался на камни, стальными когтями вырывая их. Ничего другого не оставалось, как бросить бластер в зибра, тот ударился об стену и упал возле зверя. Он принюхался и надавил на него лапой, за скрежетом пластика раздался электрический разряд и вспышка. Сработал нейронный датчик и бластер взорвался, обдавая перепуганного хищника мощным разрядом. Этого оказалось достаточно, чтобы у зверя от испуга разорвалось сердце. Он успел отскочить назад и рухнул замертво на траву. Я бросился наружу, хватая первый попавшийся под руку камень, чтобы добить зибра, но этого не понадобилось. Хищник лежал с открытой пастью, застывший, как набитое поролоном чучело. Он умер мгновенно. Лена выскочила за мной бледная, как стена. С широкими от ужаса глазами она смотрела на гору мяса. Я направился к воде, чтобы умыться.

– Ты куда? Не оставляй меня одну, – закричала истерическим голосом Лена. – Я боюсь…

– Я всего лишь к озеру, сейчас вернусь. Если хочешь, идём вместе.

Лена подбежала и схватила меня за руку.

– А что ты бормотала в пещере?

– Я не помню? И какая теперь разница.

Она отвернулась, но я успел заметить в её глазах слёзы.

– Лена! Лена! – крикнул я и остановился. – Зверя нет, он убит. И прошу тебя давай не разводить сырость.

– Тебе хорошо говорить, ты мужчина, а я не привыкла к таким трудностям.

– Теперь привыкай! Всему в жизни приходиться учиться и здесь мы принадлежим сами себе, больше никому. Друзей у нас не осталось, так что, дорогая, учись.

Я усмехнулся, и обнял её за плечи. Она всхлипывала и продолжала дрожать.

– Умойся холодной водичкой и всё пройдёт!

Я наклонился к воде и от удовольствия зажмурился. Не верилось, что хищник убит, и мы живы.

– Ты есть не хочешь?

На деревьях я заметил оранжевые плоды, и направился к ним. По форме они напоминали груши и так же ароматно пахли. Откусив от плода кусочек, я ощутил во рту вкус сладкого мёда.

– Попробуй, не пожалеешь.

Я протянул Лене самую большую грушу и разлёгся на траве. Суставы и мышцы болели от непривычных нагрузок. Растирая икры ног, я блаженствовал от облегчения. Усиливался ветер – надвигалась ночь.

– Где ночевать будем? – спросил я у Лены.

Она уже зевала и закрывала глаза.

– Давай, в пещере, что скажешь?

Лена с неохотой кивнула и потёрла глаза.

– Рвём траву и несём её в пещеру, – сказал я командирским голосом. – Она нам послужит вместо матраса.

Через час в пещере получился травяной настил, на котором можно было отдыхать. Я завалил вход камнем и, расположившись в углу, притянул к себе Лену. Она засыпала у меня на руках и я, чтобы лишний раз её не тревожить, свернулся калачиком и закрыл глаза. В пещере было прохладно и сыро и мне пришлось несколько раз укутывать Лену, чтобы она не так мёрзла.

Утром мы уже шагали навстречу новым приключениям. Ночь прошла тихо и спокойно. Я встал раньше Лены и занялся не хитрым завтраком. Набрав с десяток груш, принёс их и аккуратно сложил, у самого носа Лены. Она открыла глаза, вдыхая сладкий аромат, и потянувшись, принялась их уплетать за обе щеки. Долина простиралась на многие мили вперёд, и только камни и редкие деревья, встречались нам. Казалось, что не будет конца путешествию. К обеду солнце стояло в самом зените, изнывая от жары, мы искали источник. Лена ковыляла, прихрамывая на правую ногу. Она случайно наступила на острый камень, и снова поранила ногу.

– Надо передохнуть, – предложил я, и посмотрел на свою спутницу. В эти мгновения мне, почему-то, стало её очень жалко и захотелось поднять и нести на руках. Она держалась как оловянный солдатик, и ни разу не пожаловалась на усталость и больную ногу. Мы присели под желтоватой кроной дерева. Глаза у меня слипались, хоть спички вставляй.

– Ты спать не хочешь? – спросил я Лену.