Юлия Олейник - Борьба за равновесие

Лидан встал со стула, сделал круг по комнате и угрюмо буркнул:

– У меня приказ, Алейт. Ты исполняла приказы своего господина, почему отказываешь в этом мне?

Алейт молча смотрела куда-то сквозь Лидана. Водомерка на её затылке сгибала и разгибала тонкие ножки, словно готовилась к прыжку. Рилмок опять забился в самый дальний угол. Ему уже начало казаться, что и Алейт, и Лидан посланы ему Обратной Сутью в испытание. Бесконечный спор о поездке, несговорчивость и вспыльчивость обоих кхар сильно обескураживала юношу. В глубине души он надеялся, что Алейт всё-таки послушает голос разума и согласится посетить Аквилис. Поехать в столицу! У Рилмока перехватило дыхание. В Аквилисе он не был никогда, но книги красочно описывали великолепные замки, площади, выложенные шагратским мрамором, фонтаны с разноцветной водой и прочие красоты главного города людей. А посетить герцогскую резиденцию… Об этом можно было только мечтать, да Рилмок себе этих грёз никогда не позволял, он старался быть реалистом. И вот он – шанс! Шанс, который выпадает раз в жизни. Братьям Магнификата не то чтобы не позволялось путешествовать и посещать столицу, но всевозможные соблазны крупного города были большим искушением. Рилмок не относил себя к аскетам, но заповеди Создателя чтил и старался избегать лишних соблазнов. Но… Аквилис… посетить его для будущего хрониста вдруг показалось Рилмоку чрезвычайно важным. Всё упиралось в Алейт, в её поистине необъяснимое упрямство. А ещё эти странные намёки на какую-то Чистую Кровь… Теперь Лидан тоже смотрит на него с брезгливым недоумением. За что ему эти испытания, Рилмок не знал, а потому решил прислушаться к разговору кхар, благо говорили они на всеобщем языке.

– Что ж, Морской Конёк, может, мы и поедем в Аквилис. Но через Кхаридан.

Лидан поперхнулся. Рилмок же замер на месте, не в силах осознать услышанное.

– Чрез Кхаридан? А почему не через Подлунный Хребет? Что ты забыла в Дельте, Водомерка? А, главное, что там забыл этот молодой человек?

– Я сказала. – Алейт в упор смотрела на Лидана. – Или в Аквилис через Дельту, или я остаюсь здесь и ничего ты с этим не поделаешь.

– И что же тебе так внезапно понадобилось на нашей родине?

– Купель. – Кхара словно поставила некую точку. Лидан изменился в лице:

– Ты… ты ещё безумней, чем я думал. Ты угробишь мальчишку, а, возможно, и себя. Кхар-даон не потерпит такого святотатства.

– Решайся, Лидан. Это моё последнее слово.

Хранитель Короны подавленно молчал. Предложение Алейт было немыслимым, невозможным, но по-другому с ней было договориться нельзя. Он обернулся к Рилмоку.

– У вас есть что-нибудь перекусить? Ваша пациентка меня просто вымотала.

Рилмок торопливо притащил миску с рыбой и бутылку фолтского. Лидан глянул в миску и удивлённо произнёс:

– Форель, запечённая с беличьим укропом? Не ожидал от вас, мастер Рилмок, такого кулинарного мастерства.

– Это Алейт, – покраснев, пробормотал юноша, – это она жарила рыбу.

Лидан покосился в сторону кхары. Та с безмятежным видом строгала ногтем небольшую щепочку. Рилмок неприкаянно стоял посреди комнаты, и Лидану даже стало его немного жалко. Он налил в две кружки вина и пододвинул одну лекарю.

– Я принимаю предложение Алейт кхар'Линдаат, – бесстрастным тоном сообщил кхар, – и раз уж всё разрешилось именно так, скажите мне, мастер Рилмок, что вы знаете о Чистой Крови?

– Ничего, – шёпотом ответил Рилмок.

– Что вы знаете о Даре Интериора?

– Ничего, – молодой человек снова начал краснеть.

– А что вы вообще знаете об Интериоре? Алейт сказала, вы послушник Магнификата. Это правда?

– Да, господин Лидан. Через полгода кончится моё мирское послушание, и я приму сан хрониста Магнификата…

Внезапно Лидан разразился странным каркающим смехом, отчего у Рилмока встали дыбом волосы. Алейт перестала строгать щепочку и заинтересованно наблюдала за своим собратом.

– Вы – будущий хронист Магнификата! Великие Глубины! – Казалось, у Лидана сейчас потекут слёзы от смеха. – Вы понятия не имеете о том, что происходило каких-то жалких четыреста лет назад! Я знал, что людская память недолговечна, но от Цитаделлы такой поверхностности не ожидал.

– Люди вообще странные создания, – сообщила со своего места Алейт, – они либо трясутся над своей историей, либо напрочь её забывают. В этой поделке, – она указала на «Сказание», – поступок Пропавшего Короля не объясняется никак. Вот был человек, правитель процветающей страны, и вдруг, бросив всё, встал и ушёл в неизвестном направлении. И никто его не искал. И ни у кого не возникло вопросов. А ведь эта сказка написана через какие-то тридцать лет после его ухода. Иногда мне кажется, что, приводя в мир людей, Создатель хотел пошутить, и это очень странное чувство юмора.