Антон Корнилов: Урожденный дворянин. Рассвет

– А что мне было еще делать? – ответил дяденька на ее малосвязный лепет. – Мимо проходить? Делать вид, что не заметил, не разобрался, не понял? Услышал, говорю, кто-то кричит, вот и…

Как-то странно он все это говорил. Сквозило в его интонациях некое горделивое удовлетворение. Не похвальба – впрочем, вполне уместная – «вот я какой!», а искреннее удовольствие от собственного поступка, нисколько не прикрытое напускным равнодушием. Таким тоном говорит человек, решившийся на выполнение крайне сложной задачи, блестяще с этой задачей справившийся и по праву гордящийся собой.

– Спасибо… – сказала Ирка. И неожиданно для себя разрыдалась, по-настоящему, громко, со вскрикиваньями, конвульсивно содрогаясь всем телом.

– Ну-ну-ну… – произнес прохожий, кажется, немного растерявшийся от этого взрыва, – все уже, все… Ушли.

– Так… вернутся же! – с трудом выговорила Ирка, втискивая слова между мучительными спазмами. – Я… маме даже не звонила… Откуда у нее такие… деньжищи?!

– Вернутся, – подумав, согласился дяденька. Он нахмурился. – Да, пожалуй, вернутся…

Судя по его виду, он впервые очутился в подобной ситуации.

– Ты… успокойся! – Он шагнул было к Ирке, но остановился на полпути. – Не плачь! Ну, вернутся, велика беда, что ли? Ты теперь ничего не бойся, ладно? – Он все-таки подошел к девушке, неловко погладил ее по вздрагивающей голове. – Не надо ничего бояться, слышишь? Потому в мире столько нехорошего, что все мы боимся. Я ведь тоже всю жизнь… – Прохожий, кашлянув, замолчал. Снова подвигал хрустевшей челюстью.

Ирка несколько раз глубоко вдохнула, стиснула зубы. Не сразу, но это помогло – рыдания ее утихли, клокоча теперь лишь где-то в груди. Она потерла ладонью грудь.

– Болит? – обеспокоенно осведомился дяденька. – Сердце-то? Это бывает от переживаний…

– Нет, не болит… – выдохнула Ирка. – Сердце у меня здоровое. Просто как бы… не на месте.

– Понятное дело! У меня бы, будь я тобой, сердце тоже в пятки ушло… А как я этого… который во дворе… головой-то в рожу! – неожиданно улыбнулся прохожий. – Вот уж не думал, что с первого раза так ловко получится! Ты вот что… ты мне сейчас все подробно расскажи, хорошо?

– И вы мне поможете? – подняла голову Ирка.

– И мы тебе обязательно поможем, – заверил он.

Телефон прохожего оказался разбит.

– Не беда, – легко сказал он, невнимательно сунул телефон обратно в карман и огляделся. – А где у тебя?.. Ага, – удовлетворенно кивнул он, увидев ноутбук. – То, что нужно.

Они включили электричество в подъезде, прохожий уселся за компьютерный стол. Пробежал пальцами по клавиатуре ноутбука, набрав в адресной строке браузера: «so-ratnic.ru». Ирка стояла за его спиной, не осмеливаясь спросить, что он собирается предпринять.

На мониторе высветилось окно главной страницы искомого прохожим сайта. Бедновато выглядела эта страница. Ничего на ней не было, кроме крупной строчки вверху: «Невозможного нет. Практика – мерило истины». Да еще пониже строго темнели два слова: «Будь достоин». Сразу под ними стояла пустая графа, предназначенная, как догадалась Ирка, для ввода пароля.

«Долг и Честь», – набрал прохожий в этой графе.

Ирка отвела взгляд, отошла на пару шагов, запоздало сообразив, что все-таки нехорошо так – подглядывать из-за спины. Прохожий тут же оглянулся:

– Говори свой адрес.

Сильно ударяя указательными пальцами по клавишам, он под ее диктовку набрал несколько слов.

И развернулся на стуле, улыбнулся Ирке разбитым, начавшим уже опухать лицом:

– Готово дело. А теперь подробненько все рассказывай.

Через час в Иркиной съемной квартире было не протолкнуться от народа.

Ирка, превозмогая навалившуюся вдруг чудовищную усталость, притуплявшую чувства, мешавшую думать, металась туда-сюда, изобретая сидячие места, налаживая чаепитие. Чайных чашек, конечно, не хватило, пришлось пустить в ход случайно прихваченные с какого-то давнего пикника пластиковые стаканы.

Впрочем, гости оказались неприхотливыми. Довольствовались и проминавшимся под пальцами, обжигавшим руки пластиком; в отсутствие свободных стульев усаживались прямо на пол. Странная, к слову сказать, подобралась компания. Начиная с того, что гости, коих числом было восемь, не все были знакомы между собой, заканчивая тем, что очень уж эти восьмеро были разными. Особенно диссонировали подвижный юноша в белом, явно очень дорогом костюме, приехавший, как видела в окно Ирка, на новеньком автомобиле, которому более всего подходило бы какое-нибудь из этаких «породистых» названий «купе», «родстер», а то и какой-нибудь «хардтоп», – и хмурый усатый мужик в запачканной краской и известкой рабочем комбинезоне, по всей видимости, только что сорвавшийся с какой-нибудь стройки.