Михаил Радуга - Тайна Элизабет

– Посмотрим, что там у нас, – произнес он, потянув ручку дверцы нижними руками.

Селяне приготовились к самому худшему. Томас прижался к трясущейся матери и уткнулся лицом в ее бок, а его отец начал прицеливаться в проем из арбалета. Плотник же, наоборот, тихо положил топор на земляной пол, и обреченные слезы покатились по его обрюзгшим щекам. В эти бесконечные мучительные мгновения все были уверены в своем скором конце.

Наконец, послышался скрип и тяжелая дверца начала подниматься, заливая погреб светом:

– Стойте! – внезапно произнесла брюнетка.

– Что? – оглянулся на нее удивленный генерал.

– Вы выпустите оттуда этот ужасный запах.

– И?

– Может, сначала доедим?

– Она права, – блондинке с горечью пришлось признать правоту соперницы. – Дорогой, давай поужинаем сначала?

– Женщины! То вам одно, то другое. Как вы вообще живете? – только и произнес раздосадованный генерал, вставляя меч в ножны за спиной и возвращаясь за стол. Это повторил и старший воин, опустив злосчастную ручку дверцы, так и не открыв ее до конца, отчего измученные страхом селяне облегченно обмякли и медленно выдохнули, обнаружив, что не дышали всю последнюю минуту.

Немногословная и всегда голодная компания снова приступила к остервенелому поглощению всего съедобного за столом, запивая еду ведрами жирного молока или воды. Вдруг, сквозь возобновившееся громкое чавканье и грохот посуды, раздалось очень тихое трехкратное постукивание пола со стороны стола, где сидела брюнетка. Отец Томаса переглянулся с плотником. Сначала мальчик не понял, что все это значит, но потом его осенило: эта странная женщина осознанно спасла их от своих сородичей. И действительно, в это время на широком лице брюнетки можно было заметить легкие признаки улыбки, а в глазах явное облегчение. Сами же прожорливые мутанты были слишком заняты своими ликующими желудками, чтобы обращать внимание на такие мелочи.

Наевшись до предела, сытые и довольные мутанты то ли забыли про погреб, то ли умышленно не хотели об этом вспоминать. После тяжелейшего дня все хотели лишь добраться до какой-нибудь постели и быстрее уснуть. Джавер понимал, что у него не так много времени. Разведка доложила, что озверевшие рыцари Парфагона уже активно атакуют по всем возможным направлениям, но имеют большие проблемы с успешностью своей контратаки, так как мутанты привычно рассеялись небольшими группами по множеству мелких селений. Хотя собственные потери генерала совершенно его не заботили, у него было не больше одного невероятно плотного до событий дня, чтобы завершить в любом случае уже удачный рейд и гарантированно живым отправиться обратно домой в Арогдор.

Страдальцы в погребе с облегчением обрадовались, услышав как мутанты, напоследок погремев опустошенной посудой, наконец, успокоились и, еле передвигая ноги, стали медленно расходиться по спальням, придерживая руками свои раздувшиеся огромные животы, покрытые наростами брони и коротким мехом. Немного пошептавшись, из кухни последними вышли обе женщины, громко стуча по полу каблуками.

При этом Ирэн, не выпуская куклу из рук, так и уснула под подушкой в объятиях матери еще во время громкого ужина арогдорцев. Несмотря на страх и крайне рискованное положение дел, эмоционально выхолощенный Томас, как и сестра, теперь тоже быстро и глубоко уснул вместе с остальными взрослыми. Лишь его мужественный отец окончательно измучился, всю ночь без устали внимательно следя за тем, чтобы никто не храпел и нечаянно не создавал слишком много звуков во сне, которые могли стоить им жизни.

На следующий день всем жильцам дома кузнеца пришлось проснуться прямо с рассветом. Хотя в обычной жизни мало о чем заботящиеся мутанты спали непомерно долго, во время рейдов они не могли себе этого позволить, опасаясь быть пойманными врасплох умелыми рыцарями. Поэтому спасшиеся в погребе несчастные селяне уже ранним утром услышали тяжелые шаги, когда на кухню зашел снова изголодавшийся Джавер, за которым поспевали другие, менее массивные мутанты:

– Где завтрак?

– Обоз попал в засаду, а вчерашний провиант закончился.

– Что за бред?! – послышался раздраженный голос генерала и скрежет вытащенного из ножен кинжала.

– Простите! Мы не ожидали, что село будет разграблено, – сдавленно произнес старший воин, горло которого уже прижимало холодное лезвие. – А здесь ничего в загонах не осталось.

– В вонючем погребе наверняка еще остались продукты. У тебя полчаса, чтобы стол был накрыт, пока мне докладывают обстановку. Понятно?