Юлия Маркова - В закоулках мироздания

Услышав это, спецназовцы загомонили как мальчишки, а отец Александр широко перекрестился. Вот оно, лежит перед нами – натуральное доказательство того, что мы очутились в каком-то другом, совсем чужом для нас мире. Я не без гордости смотрела на две ходячие энциклопедии, стоящие передо мной, и с чувством благодарности – на бойца по имени Зоркий Глаз.

– Тихо всем! – рявкнул капитан Серегин, и все мигом примолкли. – Мы не люди времен неолита и для нашего «Печенега» этот зверь оказался вполне уязвим. Продолжай, Профессор…

– Ну, – смущенно сказал Митька, польщенный всеобщим вниманием, – такие звери обитали в Евразии и Северной Америке двадцать-тридцать миллионов лет до нашей эры и вымерли, не выдержав конкуренции со стаями псовых, потому что те охотились стаями. Это очень сильный и упорный зверь, и жрет он все подряд.

– Даже кости, – компетентно вставил Димка.

– Ага, – подтвердил Митя, – но в основном – свежее мясо, листья, даже дохлятину. А еще я читал, что это очень тупой зверь, и самоуверенный – оказывается, это правда. Ну… вот и все вроде.

Серегин, оценивающе посмотрел на остывающую тушу, малопривлекательной горой громоздящуюся чуть в стороне от нашей стоянки.

– Ты мне вот что скажи, Профессор, – задумчиво произнес он, – жрать этого… как его… эн-те…лодона можно или нет? А то сколько ветчины пропадает зря.

– Не знаю, об этом там ничего написано не было, – пожал плечами Митька, – наверное, все же можно – свинья ведь.

– Вот-вот, товарищ капитан, – сверкнула улыбкой Ника, – свинья она и в Африке свинья.

– Тогда, Кобра, – веско сказал капитан Серегин, – назначаю тебя ответственной за ужин. И чтоб усе было как положено у вас, у хохлов. Свинина во всех видах – жареная, пареная, тушеная и в борще. Невзирая не на что. Зоркий Глаз, Ара и Бухгалтер тебе в помощь. Усекла?

– Так точно, товарищ капитан! – козырнула Ника и посмотрела на тех, кто был назначен ее помощниками. Неслабая им предстояла задача – выпотрошить и разделать тушу, в которой веса никак не меньше тонны. К тому же, на такой жаре мясо очень скоро должно было начать портиться и, если уж кому-то непременно хотелось отведать свининки, то действовать надо было как можно скорее.

– Товарищ сержант, – подергала Нику за рукав Янка, – мы вам с Асей тоже поможем. Мы умеем, нас учили.

– Конечно, поможем, – подтвердила Ася, – вы только скажите, что надо.

– Спасибо, девочки, – сказала Ника, обнимая Яну и Асю за плечи, – вы у нас самые-самые замечательные. Но мы, пожалуй, сами справимся. А вам надо поспать – вон как зеваете, Москву видать!

Тем, кто не был занят в разделке кабана, капитан Серегин позволил еще с полчаса отдохнуть. Я с удовольствие растянулась на тонком, но упругом матрасе, который наши друзья в камуфляже называли «пенкой». Девчонки пристроились рядом, под бочком. Да уж, в пещеру они точно не ходоки. Когда они укладывались, я сказала, что намечается вылазка, но они восприняли это без особого энтузиазма – еще бы, ведь они были совершенно без сил после потрясений сегодняшнего дня. Даже если бы они просились, я бы, пожалуй, не разрешила – подъем-то довольно опасный, не такой, как в нашем мире. Янка так вообще слабенькая, совсем не спортивная, сорвется еще, не дай Бог. Пусть лучше сегодня останутся в лагере, ну а завтра посмотрим.

Антон, смешно похрапывая, забыв все свои печали и огорчения, уже нежился в объятиях Морфея. Лежа на спине, с раскинутыми в стороны тощими руками, с надвинутой на лицо кепкой он выглядел, как подбитая птица-заморыш. Черт, что-то этот Антон постоянно у меня какие-то ассоциации вызывает, даже спящий, явно я к нему неравнодушна…

Я бездумно смотрела в высокое синее небо и просто отдыхала. Я знала, что тоже пойду обследовать пещеру. Меня, как и моих маленьких подопечных, манили всякого рода тайны и загадки. Хорошо оставаться ребенком в душе и иметь здоровое любопытство ко всему неизведанному – правильно сказал один мудрец: «Ты молод, пока ты способен удивляться».

Наконец я заметила, что спецназовцы закончили свой отдых и начали деловито и без лишней суеты куда-то собираться. Конечно же, и мои мальчишки не остались в стороне от этого движения, ни на шаг не отходя от капитана Серегина, буквально глядя ему в рот. Все, что изрекал этот человек, казалось им истиной в последней инстанции. Может, это и к лучшему, пусть берут пример с него, а не с какого-нибудь дворового алкаша.

Увидев, что я смотрю в их сторону, капитан Серегин сделал мне знак рукой – иди, мол, сюда, Птица – и мои гаврики начали вовсю радостно подпрыгивать и вопить: