Алекс Градов: Черный клан. Стальной лорд

– Лешка, привет! – окликнула меня бывшая в вестибюле НИИ.

– Привет. – Я подошел к ней, поцеловал в подставленную щеку. – Давно тебя видно не было. Чего не звонила?

– Так я в больнице лежала, – обиделась она. – Мог бы и поинтересоваться моим здоровьем, между прочим!

– Блин, точно… Ну извини.

Честно говоря, в последнее время мне было не до Ленки. Мало драконьих дел – на работе тоже творился непрерывный аврал. Народ вернулся из отпусков, генеральный раздобыл жирный оборонный заказ, и, как всегда осенью, все завертелось в три раза быстрее, чем летом. А рекомендацию Грега устроить бывшей допрос я всерьез не воспринял.

Ленка, оказывается, только что вышла из больницы, где провалялась пару недель с сотрясением мозга – крепко ее напоследок приложил Герман. Пока она лечилась, Васька жила у бабушек, и мы с дочкой виделись очень часто, почти каждый день. Я успел так привыкнуть к этому, что даже начал задумываться – а стоит ли возвращать ее Ленке? Не лучше ли, не безопаснее ли держать дочку при себе?

Но как? А работать когда? Ладно, решил я, в конце концов, кошка – тоже хищник. Пусть защищает своего котенка. А мы подстрахуем. Тем более теперь, когда Васькина безопасность стала нашим общим клановым делом, а не «моими семейными проблемами». Между прочим, это очень успокаивало. Сняв печать-птицу, Грег что-то сделал с Васькой – мне он толком так и не объяснил, что именно. Но пообещал, что теперь к ней никто из драконов-чародеев даже близко не подойдет, если ему жизнь дорога. А чтобы Ваську снова не украли какие-нибудь наемники, он поставил ей кучу невидимых маячков. Я-то думал, он замкнет их на меня, но он замкнул их на нас всех – на себя, Валенка, и даже на Ники. Ники была польщена, несмотря на свое человеконенавистничество. Неплохой психологический прием.

– Ну так что, как жизнь? Как себя чувствуешь, голова не болит?

Ленка тут же перестала дуться и принялась в подробностях рассказывать мне о пребывании в больнице и о том «многом», что она там передумала и перестрадала. Я смотрел на нее, думая, что бывшая все-таки значительно изменилась к лучшему. Похоже, действительно сделала выводы. Ни тебе высокомерия, ни этих жалких попыток мной помыкать – опять только позитив и полное согласие по всем вопросам…

Кстати, о вопросах! Я вспомнил наш разговор по пути к дому Анхеля. Ладно уж, раз сама подвернулась…

Хотя наверняка ее уже допрашивали менты, которые в таких делах поопытнее меня. Так… Значит, я должен спросить ее о том, что менты не могли знать по определению.

– Лен, слушай, – перебил я ее, – можно задать тебе один вопрос?

– Конечно, Лешенька, – ответила она подозрительно ласковым голоском. – Тебе – сколько угодно!

Я был так сосредоточен на своей задаче, что не обратил на это мурлыканье внимания. А зря.

– Это насчет твоего покойного… Ну, Германа, – начал я издалека. – Прости, если причиняю тебе боль…

Я понятия не имел, насколько она по нему скорбит. Как-никак он был ее мужем, а мы его убили. Ну она-то об этом не знала – ей потом сообщили из каких-то милицейских верхов, что Герман погиб в ходе спецоперации по спасению Васьки из лап торговцев органами. Что в общих чертах соответствовало правде. То, что главным торговцем органами был как раз Герман, Ленке было знать необязательно.

– Герка? – повторила Ленка, и лицо у нее аж вспыхнуло. – Не хочу ничего знать про эту сволочь! Слышать о нем не желаю! Василису хотел бандитам продать, гадюка! Даже не думай об этой твари! Герка – это вчерашний день! Одного хочу – забыть как страшный сон и начать с чистого листа…

– Погоди ты, – перебил я ее, не дослушав про чистый лист. – Скажи только вот что… Когда вы жили вместе, особенно в последнее время, не замечала ли ты чего-нибудь странного?

– Как это?

– Ну… каких-то признаков, что готовится нечто нехорошее… Что-нибудь необычное, непонятное?

Ленка вдруг шмыгнула носом. Я с изумлением увидел, что у нее на глазах выступили слезы.

– Я так и знала! – Ее губы задрожали. – Так я и знала, что ты меня подозреваешь!

– В чем?!

– Что мы были с Геркой заодно!!!

– Да ты что? – опешил я. – И на уме не было! Быстро успокойся!

Ленка только хуже разрыдалась. Пришлось обнимать ее, гладить по головке и утешать. Бывшая вяло отпихивала меня и голосила:

– Ты всегда думал обо мне только гадости! Ты считал меня меркантильной сукой! Я знаю, знаю! Ты меня всегда презирал!

– Ну что ты несешь?! – Я умолк, сообразив, что в ее нынешнем состоянии все сказанное обратится против меня.