Александра Лисина - Темный мир. Возвращение

– Они созвали совет старейшин, чтобы предстать перед владыкой и показать новые умения. Владыка ответил, что в силе Создателей слишком много непознанного и той ярости, которой не противостоит такая же могучая сила созидания. Поэтому было бы опрометчиво использовать ее, не умея контролировать.

Владыка Темного леса нахмурился.

– Иными словами, им отказали?

– Да, – ровно отозвалась Эланна. – И это было мудрое решение, потому что вмешиваться в естественный ход вещей – неправильно. Ищущие получили силу от Создателей – это верно. Но как это случилось, никто из нас доподлинно не знает. Сами они утверждали, что это был дар, однако то, что произошло впоследствии, заставляет сомневаться в правдивости этих слов. Более того, Создатели во всеуслышание заявили, что обряд был проведен без ведома и согласия стаи. Без благословения Матери. Именно поэтому было принято решение о вашем изгнании… но это случилось немного позже. Когда же закончился первый совет и было решено, что больше никто из нас не коснется этого сомнительного дара, отступники пришли в ярость. А потом мы воочию увидели, как сильно они изменились и как пагубно сказалась на их разуме дарованная сила. Мой дед, который правил Алиарой в то время, именно так и заявил, за что был обвинен главой рода Ираэль в трусости.

– Гм… – неопределенно кашлянул Тиль. – Насколько я понимаю, по итогам этого разговора между нашими родами произошла довольно серьезная ссора?

Владычица холодно на него посмотрела:

– Вставал вопрос об отречении, ллер. Полагаю, вам не нужно объяснять, до какой степени был взбудоражен совет, если все зашло так далеко?

– Мне почему-то кажется, что одними обвинениями мои предки не ограничились.

– После их ухода наш дворец превратился в руины. Хотя, к счастью, никто не погиб.

Тирриниэль отвел глаза: кто-кто, а он-то отлично знал, на что способен «Огонь жизни». А «Огонь жизни» в руках неопытных магов… о-хо-хо. В роду Л’аэртэ каждый мужчина тратил годы только на то, чтобы научиться им управлять. Для этого юных магов тренировали, учили жить с мыслью о постоянном контроле над эмоциями, часть которых способна стать воистину смертоносными. Такие как ярость, злость, ненависть…

Вероятно, те из Создателей, кто рискнул поделиться с его предками силой, не предполагали, к чему это приведет. И не слышали мудрой поговорки, что оружие бога никогда не должно попасть в руки смертных. И пусть Создатели не боги, но, умея создавать и разрушать миры, они должны были подумать о последствиях. Предположить, что разум молодых эльфов окажется недостаточно стоек. И догадаться, что этот разум может просто-напросто угаснуть в тот момент, когда неистовствующий «Огонь» захватит его целиком.

В то, что дар Создателей достался ему не по праву, Тиль не верил: никаких иллюзий по поводу собственных возможностей он не питал. Ни пятьсот лет назад, ни тем более сейчас. А вот с рассуждениями Белки был согласен, потому что в те далекие времена ни у кого из его предков не было и не могло быть шансов, чтобы безнаказанно потребовать, получить обманом или украсть этот самый дар.

Истинная же проблема состояла в другом: подвергнувшиеся изменению эльфы (возможно, не все, а лишь некоторые из них) вполне могли возгордиться новыми способностями. Не удержаться от соблазна и, не получив признания сородичей, противопоставить себя совету старейшин и владыке. А то и начать раздумывать о смене правящей династии. «Огонь жизни» – весомый аргумент в пользу завышенной самооценки. И он становится еще более весомым, когда речь заходит о собственном превосходстве. Искушение могло быть слишком велико. А соблазн поддаться амбициям и вовсе непреодолимым.

– Как повели себя наши предки после ссоры? – осторожно покосился Тирриниэль на Владычицу.

– Им было запрещено пользоваться силой. На их умения наложили заклинания ограничения. Главы трех родов на время были лишены статуса старейшин и отстранены от заседаний в совете. Однако до отречения дело не дошло: для правящей ветви… а тогда они были очень близки к ней… все-таки сделали исключение. Но запретили появляться во дворце до тех пор, пока не истечет срок, в течение которого им давалась возможность одуматься. Таково было условие совета: пятьсот лет без права пользоваться магией. Временное изгнание. И вместе с тем полная изоляция от народа.

– Судя по всему, мои предки вскоре нарушили запрет? – так же ровно осведомился Тиль, ничуть не сомневаясь в ответе.