Алла Массорова - Тень Балаклавы над Кроносом

– А эти, с тобой которые, Денни и Полли – они друзья? – уточнил я, чтоб уж разобраться со всем этим.

– У меня с ними контракт, они тебя охраняют. Все гномы – друзья, пока у тебя есть золото. И спасут, и поддержат. Самые верные и надёжные! Главное – платить честно, как договаривались. – заверил меня Марк.

Я поёжился, оглядываясь по сторонам – неуютно мне было в этом мире, и совсем не хотелось таких друзей, которые из-за золота только дружат. А ещё и Балаклава здесь вся в мерзкой паутине…

– Но как же люди верят этому Эгону? Паукам этим? Это ж чистый развод! Неужто они ничего не чувствуют? – возмутился я.

– Если б они совсем ничего не чувствовали, оно б и лучше было, тогда бы они не помогали архам. – вздохнул Марк и объяснил – В это трудно поверить, но они гордятся этим. У них больше нет никаких других чувств, кроме гордыни, все погашено и задушено – ни жадности, ни страха, ни любви. Даже к своим детям. Они оставили всё ради гордости, довели её до совершенства и превратили в тщеславие…

– Странно. Разве гордость – это плохо? – удивился я.

– Если в меру, так оно всё хорошо. А любое чувство, когда его не сдерживают другие – плохо. Когда нет равновесия, оно подчинит себе всё, человек станет его рабом. И особенно страшно, когда равновесие теряет Творец. Такой со своим уровнем и силой много бед натворить может. Он слепо верит в свою цель, ради неё разрушит и погубит всех, кто на пути встанет, вот как Эгон, для совершенства, господства своих архов – сказал Марк и стал показывать картинки…

…Для размножения этих пауков нужно чтоб их личинки, противные такие паутинистые яйца, держали в тепле. Месяц или год – я не понял. И для этого самого тепла баки приспособили жителей Балаклавы. Ужас! Они теперь все в паутине, вместо одежды и прямо на теле – эти самые паучьи яйца. Ходячие такие инкубаторы. Ещё и меряются – у кого этих яиц больше и паутина свежее! Это у них вроде культа. Все остальные дела позабросили, в том числе и собственных детишек, многие из которых уходят в горы и там живут буквально дикими стаями, таких одичавших Марк называл зарками. Мало того, популяция архов этих в последнее время увеличилась, надо полагать благодаря заботам жителей Балаклавы, и так как живых инкубаторов стало не хватать, баки готовят наступление на соседний город. Короче, того и гляди весь Кронос скоро своей паутиной обтянут.

И тут же я увидел этот, другой город. Его разноцветные каменные дома с узорчатыми резными фасадами, высокие крыши которых перемежались с зубчатыми или остроконечными башенками, увенчанные причудливыми флюгерами и яркими флагами, были залиты полуденным солнцем. Все здания в городе располагались в строгом порядке – широкие улицы, мощенные белым и розовым камнем, тянулись от моря к скалистым холмам, возле них теснились сине-зелёные аллеи, на площадях искрились на солнце диковинные статуи под струями фонтанов. Строгие белоснежные контуры улиц и площадей оттеняли яркие пятна цветников. Когда изображение приблизилось, можно было рассмотреть людей, гоблинов и гномов, одетых в пёстрые наряды. Они сновали по улицам, танцевали на площадях, сидели на террасах и балконах – их везде было довольно много. А в широких, настежь открытых дверях и окнах мастерских, которые располагались на первых этажах почти каждого дома, видны были занятые каким-то своим ремеслом творцы. На многих площадях и перекрестках располагались уличные музыканты – чаще всего по одиночке, реже – группы из двух или трёх, а у самого моря – там, где набережная широкими ступенями торжественно опускалась к волнам, возле вереницы кораблей с цветастыми парусами – там виднелся целый оркестр. Отсюда улица круто уходила на самый высокий холм. С обеих сторон окруженная цветниками и зелёными арками, она террасами и ступенями поднималась к величественному дворцу. Его высокие шпили, многочисленные башни и портики хотелось рассмотреть получше, но вот уже парадный вход и стал виден огромный зал.

В цветных полосах света, лившегося сквозь узорчатые витражи высоких окон виден был на небольшом возвышении трон. Вокруг него за полукруглыми столами, в креслах с высокими резными спинками расположилось немало народу. Барышня, сидевшая на троне, вид имела вовсе не королевский и даже не царский, одним словом – не похожа был на государственного серьезного человека. Она была слишком молода, похожа на школьницу, может чуть старше меня, от силы я бы дал ей класс 9 или 10. Одной рукой она подпирала щёку и вообще, казалось, не обращает внимания на шум, стоявший в зале. А говорили между тем о вещах серьёзных. О том, что архи обязательно пойдут из БальикАве на Кронос. Их уже слишком много и захват соседних городов – это для них лишь вопрос времени. Говорили о том, что Кронос первый на их пути, и о том, что его не отстоять своими силами…