Дмитрий Рус - Играть, чтобы жить. Книга 8. Путь молодого бога

Счастливый детский смех и звонкий воинственный девиз: «Во имя Лаита-Двуликого!» Ласковое солнце в колодце стен небольшого, но такого домашнего и уютного замка. Темный паладин, достоверно изображающий злодея в шуточной схватке с сыном. И сама принцесса, вдруг замершая с улыбкой на лице и недоуменно поднявшая к небу лицо…

– Зачерпни у них сил! – вопит обретший надежду ИскИн. – У них много, не обеднеют! Только побольше и разом, пока не закрылись! Переболеют-оклемаются, еще и благодарны будут!

Качаю головой: нет…

– Благословляю… – шепчу, прощаясь и отводя взор.

Охает Дана, впервые почувствовавшая движение в чуть округлившемся животе. Скоро на свет появится еще одна принцесса. И главное – никаких родовых проклятий…

В голове шумит. Реальность колышется и сжимается каменной ловушкой. Расплавленным воском плывут трофеи на стенах личных покоев. Идеальная укладка гранитных блоков приобретает все более неряшливый вид. Некогда монолитные стены пришли в движение, пугающе быстро ужимая кубатуру помещения. Голос ИскИна бубнит все глуше и неразборчивей.

На ладонь своевольно приземляется очередная снежинка. Огромная, тяжелая, невероятная. Хрустального окраса детской слезы.

Алена… Крохотная двухлетка, вгоняющая в беспомощную тоску матерых бойцов Суперновы. Так вот ты какая, моя Первожрица? Калейдоскоп образов теснит друг друга.

Девчушка, склонившаяся у моего портрета в главном холле замка. Стоптанные сандалики, замурзанные ладошки прижаты к цыплячьей груди. Вокруг тускло трепещут вечные свечи. Почтительная тишина – то ли дань уважения пропавшему кланлиду, то ли попрятались все, лишь бы не попасть под вопрошающий взгляд бездонных детских глаз.

– Дядя Глеб, ты обещал вернуть мне папу! Я знаю, ты никогда не врешь! Но я так скучаю… Дяденька Глеб, помоги!

С тихим шелестом меняется слайд.

Двор Суперновы. Уютная тень подросшего мерлона, способная как защитить, так и укрыть от чужих глаз. Аленка возится у самых корней, собирая крохотный шалашик из конфетной фольги и драгоценных веточек. Отстранившись, придирчиво осматривает свое творенье, затем вкладывает внутрь ослепительно желтый цветок одуванчика.

– Дядя Глеб, это тебе! Помоги, пожалуйста, папе, ему плохо, я знаю…

Так вот ты какой, мой единственный алтарь. Рукотворный, смехотворный, невозможный…

Слайд…

Земля! Массивная арка портала нездорово мерцает от перегрузки. По двум направлениям непрерывным потоком идут грузовые платформы. Тонкая цепь военных с трудом сдерживает многотысячную толпу. Людское море возмущенно ропщет, накатывая на оцепление раздраженным прибоем. Слухи, словно хищные чайки, носятся над головами.

– …скоро порталы совсем закроют. Истину говорю вам! Пылесосит Земля манну из Друмира, по проценту в сутки, не меньше. Шесть мегатонн с портала! У меня племяш в кибервойсках, лично слышал!

– …в диванных он у тебя войсках! Не шесть, а все двадцать! Бухал я как-то со свояком, и после четвертой рюмки шепнул он мне по большому секрету…

– …да что ж вы каркаете-то все время!? У меня вот в Друмире ферма, «Хряки от Аши», не слыхали? Помруть ведь хрюшки, как пить дать помрут!

– …прям беда, мля, свиньи у него… А у меня жена в Солнечном городе застряла! Ее клан уже две недели рубится в окружении, а я тут! Оборзели неписи…

– …это где ж ее угораздило? В здании гильдии Паладинов?

– …не, тех уже дня три как в руины закатали. Големов пустили, твари… Говорят, точки респаунов у палов там же были – в подвалах. Партизанят теперь, как на руинах Брестской крепости…

– …солдатики, родненькие, ну пропустите же! Сыночек у меня в игруле вашей, один-одинешенек. Крохотуля лупоглазая, совсем как вы, мордатенькие…

У бетонных капониров пропускного пункта толпа стоит особенно плотно. Тоска и безнадежность застыли на лицах.

Охрипший майор с сочувствием смотрит на широкоплечего мужика в обгоревшем камуфляже. В распахнутой на душе куртке рябит тельняшка, на плечах – потертый гражданский «Тигр». Время, конечно, военное, но стволы в толпе крепко нервируют офицера.

– Прости, морячок. Ну не могу я тебя отправить без пропуска! Приказ с самого верха – срочно пропихиваем стратегический груз. Портал дымит от нагрузки, того и гляди епнет! Кровью умоемся!

Боцман болезненно морщится. Оберегая от толпы, прижимает к груди перемотанную грязным бинтом лопатообразную ладонь. Переступая через собственную гордость, добавляет в голос умоляющих интонаций. Если нужно, он и на колени готов встать, лишь бы пропустили…