Ярослав Горбачев: То, что внутри. Пробуждение

Кроме стен, окошечка, шедевра изобразительного искусства на полу и «торшера» – догорающего факела, приделанного торчащему из пола длинному металлическому штырю – в комнате больше ничего. Кривые, разного размера ступени ведут к деревянной двери, на вид массивной, из толстых досок, соединённых двумя полосами ржавого железа. Круглая ручка-кольцо так и тянет попробовать дёрнуть за неё, а закрытый изнутри засов, напротив, приносит немалое успокоение и желание этого никогда не делать. Пока буду оставаться тут – шиш кто влезет и доберется до меня.

Ан нет. Не надо себе врать… Если кто-то закрыл меня изнутри – значит, смог уйти после этого. Не сам же я закрылся, так? И не сам же он порезал себя на куски и разложил по лучам пентаграммы? По этим ошмёткам поди пойми, кто это был при жизни. Хочется верить, что хотя бы не человек. Тьфу, опять дурно становится…

И одно ясно точно. Раз тот тип ушёл, значит, и вернуться сможет. Ещё и факел догорает, а снаружи темно. Что же делать дальше? Остаться в комнате, наедине с кровищей и чьими-то останками на полу, и ждать того не знаю кого, с целью озадачить вопросом? Или всё же решиться, открыть засов, и выглянуть наружу?

Да о чём я. Зачем самого себя обманывать? Торчать в комнате вечность не получится, выйти придётся – рано или поздно, так или иначе, но какая-нибудь нужда заставит. Чтобы найти воды, например. Или хоть какую-нибудь еду. А если так – то какая разница? Что толку сидеть тут и ждать у моря погоды? Значит – решено. Идём на разведку. Но не сразу…

Вздохнул, прикрыл глаза, и наконец решился. Пришла пора заняться самым пугающим. Я начал осторожно щупать себя, проверять тело, эту, как её, «личину»… Убедился – да, действительно, ни ушей, ни волос. Зато есть сантиметровые крепкие когти, изо рта торчат острые игольчатые зубы, на локтях, коленях, плечах и груди костяные наросты, похожие на шипы…

Да… Теперь, наверняка, я редкостный красавчик, мечта любой женщины! Как увидит – сразу помрёт со страху. А если не помрёт – всё равно мне ничего не светит. И даже если вдруг дойдёт до физической близости, каким-нибудь из своих шипов наверняка проткну. Свинство. Не подписывался я на такое… Но что есть, то есть. Ничего с этим уже, судя по всему, не поделаешь, и надо разбираться с остальными вопросами.

Осторожно пройдя вдоль стены к окну, стараясь не вступить босыми ступнями в кровь на полу, подпрыгнул и подтянулся на руках, обдирая голую грудь и локти о шершавые камни. Провисел так пару минут, но так ничего и не увидел. Всё те же тучи и зарницы, и ничего более.

Спрыгнув, вернулся обратно. Перенёс взгляд на «торшер». Вытащил факел из крепления, и свободной рукой дёрнул железяку. А ведь он так себе, держится-то! Но выломать одной рукой не поулчится, пришлось взяться обоими, одновременно не отпуская факел, и навалиться всем телом. Штуковина с треском вывернулась, брызнув в стороны осколками камней и цемента.

Взвесил в руке запчасть от «торшера», убедился, что штуковина ухватистая и увесистая, при желании кого угодно смогу обрадовать. И то хлеб! Поупражнялся немного, привыкая. Чувствуя себя уже гораздо увереннее, подошёл к двери. Замер, вслушиваясь, и стоял так долго. Ничего не происходило, вселяя уверенность, что с той стороны никакой злодей не поджидает.

Наконец, вроде как успокоившись, я взял факел с «копьём» в одну руку и потянул тяжёлое кольцо на себя. Дверь с противным скрипом медленно открылась внутрь… И тут же с мерзким писком мне в ноги кинулось что-то. Я рефлекторно отскочил. Одновременно ударил в направлении писка и движения, это как-то само собой получилось. Металл звякнул о камень, высекая искры. Факел от резкого движения погас.

К счастью, вспышка за окном осветила комнату. Я увидел блеснувшие фасетчатые глаза и омерзительные жвала. Паук, размером с хорошую кошку. Бегущий ко мне, быстро перебирая конечностями и с мерзким звуком царапая ими о каменный пол!

Вновь я отпрыгнул назад, вляпавшись ногой во что-то холодное и скользкое, и вновь руки, будто не родные, перехватыватили моё единственное оружие. Мне оставалось только отстранённо наблюдать, как железяка бьёт в направлении движения в темноте и звука. Ещё назад, ещё удар… Очень удачно комнату осветила особо яркая зарница…

Я увидел, что паук ковыляет ко мне уже совсем медленно, часть его конечностей перебита. Спокойнее, стараясь контролировать каждое движение и понять, как это делаю, ударил ему прямо в поганую «морду». Удар получается на загляденье, не те поспешные, панические, что были до этого. Я замер, готовый бить снова. Но ничто больше не шаркало коготками по полу, и не пищало. Нужто, всё?..