Андрей Телегин - Гремула 1

Ночь опускалась на Альбакант. Город погружался во мрак. Казалось, высокие остроконечные крыши домов вот-вот проткнут затянутые густыми тучами небеса. Вдоль вымощенных камнем дорог загорались алхимические фонари, подсвечивающие вывески ночных заведений и лица многочисленных прохожих.

Рабочий день подошёл к концу, и у большинства горожан в планах было отдохнуть по полной программе. То тут, то там уже появлялись веселые компании. Люди встречались в условленных местах и направлялись под крыши трактиров, погружались в похотливую ауру борделей или просто слонялись по улицам в поисках развлечений подешевле.

Помимо гуляк, на улицах прибавилось и городских стражников. В доспехах и при оружии, они стерегли покой жителей и следили за порядком. Каждый из этих воинов казался достойным человеком, стойким к воздействию греха, но, возможно, это было напускное.

Пока что желающих утром проснуться в тюрьме не было. Но это пока. Скоро вино и веселье захватит людей в водоворот приключений, которые будут продолжаться до самого утра и, видит Каддар, стены темниц традиционно пополнятся самыми неосторожными весельчаками.

«Главное, чтобы стража не напилась раньше гуляк», – Эмет плёлся по тротуару, опираясь на деревянный посох. В сумке, ремень которой оттягивал плечо, он нёс несколько книг. Это был его очередной заказ – все эти книги он должен был переписать. Переписчик – работа нудная и долгая, но оплачивалась хорошо. Так хорошо, что Эмет мог позволить себе слугу.

Мальчика звали Кир. Он жил недалеко, всего-то через три дома. Ему было тринадцать, и он помогал старику по дому: готовил еду, приносил продукты, наводил порядок. Возможно, многовато для одного слуги, но Кир не жаловался, а Эмет не хотел тратить лишние деньги на других слуг. Да ещё слухи эти о том, что в столице какой-то умник изобрёл печатный станок. Подобная штука могла бы не слабо подпортить жизнь, а если их станет много, то и вовсе лишить работы.

«Такими темпами мои услуги скоро будут не нужны», – старик шёл медленно, стараясь никого не задевать. Сейчас он двигался против потока людей. Большинство из них спешило к центру города. Как правило, пешком, а те, кто побогаче, проносились мимо на каретах.

Под стук копыт и веселый смех, Эмет ловко, как мог, свернул в полутьму переулка, чтобы сократить путь до дома. Большинство фонарей здесь не горело, но темноты старик не боялся.

«Если конечно темнота не пуста».

Сделав ещё несколько шагов, старик остановился. Его глаза едва смогли различить у стены движение. «Люди. Двое» – Худая рука потянулась к поясу, к небольшому ножу, который всегда был под рукой. Но люди не обращали на него внимания. Присмотревшись, Эмет различил мужчину и женщину. Услышал стоны удовольствия. Различил характерные движения.

«Ну, хоть не на людях», – старик убрал руку от ножа, и тихо, чтобы не потревожить любовников, вернулся на улицу, радуясь тому, что его не застали за подглядыванием. Не то чтобы это сильно задело Эмета, но не хотелось бы, чтобы люди начали говорить о том, что старец на излете своей жизни занялся чем-то подобным.

В тесном потоке людей кто-то задел Эмета плечом, и его сумка с книгами упала под ноги пешеходам. Старик нагнулся, чтобы поднять её, как вдруг невнимательный прохожий едва не свалил его с ног.

«Проклятье!» – Извинений старик не дождался. Лишь услышал грубое: – Ты чего под ноги лезешь?!

Эмет не обратил внимание на грубость, но настроение все же испортилось. Подобрав свои вещи, старик продолжил путь.

Дом его стоял в спокойном, хорошо освещенном, районе города. Соседями Эмета были, как правило, работяги, которых целыми днями не было дома. Их дети то и дело носились по улицам, но они не отвлекали старика от работы. Кир мог бы тоже играть со сверстниками, но все же этот мальчик изо дня в день ходил на работу. Прямо как взрослый. Будь у него отец, он гордился бы им.

Едва Эмет ступил на порог своего дома, как дверь отворилась. Темноволосый мальчишка в поношенной одежде принял у старика его вещи и закрыл за ним дверь.

– Добрый вечер, господин!

– Сколько раз тебе говорить, не называй меня так, – старик взъерошил мальчику волосы. Тот лишь улыбнулся в ответ.

– Прости меня, Кир, я задержался. Хотел отпустить тебя пораньше. Как мама?

– Лучше, – улыбка дрогнула на лице мальчика.

– Рад за неё. А что говорит лекарь?

Они прошли на небольшую кухню, где на столе стоял приготовленный Киром ужин. Старик тяжело опустился на стул.