Райан Кормье - Dragon Age. Тевинтерские ночи

– Не вижу, о чем здесь можно жалеть, – произнес он с непоколебимой уверенностью и, приняв вызывающую позу, воздел клинок. – И тебе меня не обмануть.

Сожаление, рыча, наклонилось, сцапало тело кастеляна, подняло, словно оно ничего не весило. Вдруг тварь прошил электрический шок, вызванный оберегом Вота. Демон отшвырнул мертвеца, тот пролетел через всю комнату и с отвратительным хрустом врезался в стену.

– Думаешь, ты невосприимчив ко мне?! – вскричало Сожаление надтреснутым, словно хрупкий сосуд, голосом. – Думаешь, сумеешь отобрать мои игрушки? Нет такого места, где я тебя не найду!

И демон от напряжения скривил губы. Вот и Шейд судорожно затряслись и с пустыми глазами подняли свое оружие.

– Создатель, нет… – прошептал Сатерленд.

Он знал, что демоны способны манипулировать людьми и настраивать союзников друг против друга. Вероятно, именно так Сожаление поступило с кастеляном и его помощниками. Сатерленд невольно подумал, что скорее пригвоздит себя к стене и позже пожалеет об этом, чем навредит друзьям.

– Их сожаление будет нарастать! – рассмеялся демон. – Вперед, срази их – и станешь моим!

По его сигналу Вот и Шейд повернулись. Лица их исказились, словно вместо Сатерленда они видели нечто ужасающее.

Сожаление улыбнулось чересчур широко:

– Ты знаешь, что я победил. Чем ответишь?

– Эй, болван! – окликнули его.

Демон рыкнул и посмотрел наверх: его глазам предстали две фигуры на балконе второго этажа. Слева, с опущенным шлемом на бледном лице, стояла Рэт, гном-оруженосец Сатерленда, держа нечто, завернутое в ткань, длиной почти в треть ее роста. Рядом стояла еще одна гномка, в короткой кирасе и длинных кузнечных перчатках, с рыжими волосами средней длины. К повязке на ее голове крепился странный защитный полушлем.

Обе ухмылялись.

– Мы получили ваше сообщение! – воскликнула Дагна, бывшая чаровница Инквизиции.

– Давайте! – закричал Сатерленд.

Рэт сбросила свою ношу – большую стеклянную амфору – с балкона. Падающая емкость гудела, внутри нее рассерженно клубилось желто-черное облако.

Сатерленд схватился со своими друзьями.

Сожаление поймало двумя лапами амфору и торжествующе расхохоталось, глядя вверх. Но ликование было преждевременным. Начертанная Дагной руна на донышке амфоры вспыхнула красным – и емкость раскололась: в морду чудищу полетели осколки и злобные насекомые.

И начался полный хаос.

Если удар меча Сатерленда ослабил концентрацию Сожаления, то пчелы Рэт окончательно разделались с ней. Демон – бушующая ослепленная масса – так и вертелся. Сломанная мебель, которая преграждала выходы из ротонды, рухнула на пол; несколько клеток сорвались с потолка, разбились о стол, и повсюду оказались разбросаны конечности.

– Что за?!. – вскричала Шейд, придя в себя и обнаружив на своих коленях чью-то оторванную ногу.

– Рад, что ты очнулась! – ответил Сатерленд и быстро наклонился, чтобы поцеловать ее в щеку.

Шейд сгребла его в объятия, закрыв глаза. Казалось, ей нужно было убедиться, что он настоящий.

Позади них, держась за голову, сел Вот. Сожаление превратилось в месиво из глаз и лап, вокруг которого витали пчелы. Дагна метала в него с балкона руны молний, Рэт опрокинула через перила книжный шкаф – Вот увидел, как тот приземлился на тварь с глухим стуком. Сатерленд и Шейд целовались. Два выхода из ротонды были свободны. Фреска выцветала на глазах.

Поднявшись, Вот направился к двери.

– Здесь он сильнее всего! – рявкнул он, сосредоточившись на самом главном. – Выманим же его отсюда!

– Что? – спросила Рэт, удерживая стул на краю.

Сатерленд вскочил:

– Выведем его на улицу! И объединимся там!

Подняв Шейд на ноги, он двинулся вслед за Вотом. Но до дверного проема они не дошли: эльф споткнулся и прикрыл глаза рукой, будто вновь очутился в густом лесу. Оправившись, Сожаление указывало на него, пытаясь пробраться к нему в голову. Другой лапой оно тянулось к Шейд: та сердито мотала головой, но не могла пошевелиться.

– Вы останетесь и сделаете свой выбор! – Сожаление встало на дыбы, сделавшись не менее двадцати футов в вышину. – Я – все, что вы породили! И воля моя столь сильна, что вам…

О голову демона разбился стул, прервав его на полуслове.

– Лапы прочь от моего рыцаря! – выкрикнула Рэт.

– Вашим ошибкам здесь несть числа! – пришел в себя демон. – Молитесь, чтобы я…

Бац! – угомонил его второй стул.

Рэт помахала демону.

– Я – сожаление самого бога, а ты…