Джеймс Клеменс - Врата ведьмы

Он закричал… И все закончилось.

Ослабевший, пошатывающийся Джоак вновь стоял на песке, держа в руке посох.

Напротив него замер изменившийся до неузнаваемости Грэшим. Кожа его стала гладкой, карие глаза сияли молодостью и задором, густые медно-рыжие волосы рассыпались по плечам. И куда только подевалась согбенная спина? Чародей радостно рассмеялся.

– Спасибо, Джоак! – И Грэшим разжал руки, отпуская деревяшку. – Как и было обещано, посох и вся магия, что найдешь в нем, твои!

– Что?.. – Юноша поднял добычу.

Посох сжимала рука, которую он не узнавал, – морщинистая и костлявая, покрытая сетью лиловых сосудов. Оглядев себя, он обнаружил, что и ноги его высохли, как тростинки, и дрожали. Чтобы не упасть, ему пришлось опереться о посох.

– Что ты наделал? – хриплым голосом спросил он.

– Разве это слишком большая плата за спасение мира? – удивился Грэшим. – Я не убивал тебя, не наводил порчу, а всего-навсего похитил твою молодость.

Темный маг взмахнул рукой, и в воздухе появилось подобие зеркала. Джоак увидел изможденного старика, который, скрючившись, опирался на палку. Его седые волосы ниспадали до пояса, а морщинистое лицо испещряли коричневые пятна. И тем не менее брат ведьмы узнал его. По зеленым глазам, знакомым с детства, которые смотрели на него из зеркала.

– Наваждение! – все еще не верил Грэшиму Джоак. – Как шаман Партус!

– Боюсь, что нет… Шаман Партус был самым обыкновенным сновидцем, умевшим наводить заурядные картинки. Но ты – ваятель! Изменения, которые вызывает твоя магия, необратимы. Поэтому молодость, которую я украл у тебя, останется со мной вечно.

Джоак расслышал горькую правду в речах Грэшима.

– Верни все обратно! – Он направил посох на темного мага.

Тот слегка отвернулся и поднял руку, но не для того, чтобы защищаться, а чтобы полюбоваться собственным юным телом.

– Как замечательно… Молодость гораздо важнее, чем золото или власть. Она – подлинное сокровище этой жизни.

Джоак потянулся к темному огню, заключенному в посохе. Может, он и стал дряхлым стариком, но все еще владеет волшебством. И тут, к своему ужасу, обнаружил, что деревяшка пуста.

– Я же говорил, что отдам тебе посох, – печально улыбнулся Грэшим. – И всю магию, которая в нем заключена. Но, к несчастью, мое заклинание потребовало слишком много магической силы. Да, мне понадобилась вся магия посоха, чтобы завершить начатое преобразование.

– Ты провел меня!

– Я сыграл на твоих собственных темных страстях, – отмахнулся от обвинения маг. – Ты явился сюда не для того, чтобы спасти мир. Это всего лишь оправдание. Ты пришел потому, что жаждал завладеть моим посохом и его магией.

Колени Джоака дрожали. Он хотел было возразить, но не сумел натянуть лживую маску. В глубине души брат ведьмы знал, что Грэшим прав.

– У меня такое ощущение, – вздохнул колдун, – что я воспользовался твоей неопытностью. Поэтому прими от меня маленький подарок – без всякой награды, просто так, по доброте моего юного сердца.

Джоак поднял глаза.

– Ответ на твой вопрос кроется в тебе. – Маг взмахнул рукой. – Не нужно никакой черной магии, только твоя собственная. Ответ всегда был в тебе. В тебе и в том кусочке сна в облике девчонки.

– Кесла ушла! – Джоак зажмурился. – Ее поглотил Вейр!

– Ой, я не могу… С каких это пор сон может взять и уйти? Разве тот, прежний, Широн погиб после сражения с Ашмарой? Пока жива пустыня, сон тоже будет жить.

Ощутив разгорающуюся надежду, брат ведьмы сильнее навалился на посох.

– Ты – ваятель. Вокруг – сонная пустыня. Призови девочку в пески.

– А у меня получится? – моргнул Джоак.

– О, как бы мне хотелось стать твоим учителем! – Грэшим закатил глаза. – Ты – чистый белый лист. – Потом вздохнул и заговорил серьезнее: – Конечно же ты можешь ее оживить… Если постараешься как следует.

Джоак помнил слова шамана Партуса о созданиях сонной пустыни – пристальное внимание может вытащить их из песков. Он решительно шагнул к Грэшиму.

– Но если я и верну Кеслу, что с того? Последний раз она потерпела неудачу.

Маг долго смотрел на него, а потом неохотно ответил:

– По-моему, я сказал тебе достаточно. Хочешь праздновать победу, выяснишь остальное сам.

Он отступил, подняв ладонь в прощальном жесте.

– Подожди!

– Ищи в себе, Джоак. Ищи в себе, – и маг исчез.

Разгоревшиеся было угли надежды подернулись холодным пеплом. Чего он добьется, воскресив Кеслу? Она – сон. Если погибнет пустыня, погибнет и она. А Джоак не перенесет вторичной смерти любимой на его глазах.