Диана Ибрагимова - Меняющий лица (Хроники Хэлдвейна)

Глоди помогла ему встать, и все трое побрели на север – в сторону моря. Платановый лес дышал прохладой. Всюду белели стволы с наполовину облезшей корой, зеленели заросли папоротника. Начинался новый день. Колесо жизни продолжало вращаться, и никто не знал, когда дорога будет гладкой и ровной, где встретится очередная рытвина, и какой камень заставит колесо остановиться навсегда.

Девочка спустилась с высокой кровати и подошла к окну. Для того, чтобы выглянуть наружу, ей пришлось встать на табурет. Залитый светом закатного солнца на далёкой горе высился Храм Создателя, похожий на вырезанный из белой бумаги ажурный замок. Лучи пронизывали верхушку донжона, вплетались в узоры фронтонов, золотили цветы и фруктовые деревья разбитого на вершине плато сада.

Хайна посмотрела вниз. Если спрыгнуть отсюда, с верхней комнаты башни, полёт будет долгим, а смерть быстрой. Боль, это страшно, но после смерти длань Создателя поднимет душу к небу и светлому миру, где нет ни госпожи Эсаноры, ни ненавистной надсмотрщицы Олвы. Там незачем бояться и плакать.

– Я не упаду, – с уверенностью шепнула Хайна, распахнув створку окна. – Упадёт только моё тело, а я оторвусь от него и буду парить.

В комнату ворвался ветер, у девочки захватило дыхание. Затрепетали страницы книги, с цветов в высоком вазоне сорвалось несколько лепестков.

– Мне не страшно. Мне совсем не страшно.

Руки вцепились в каменный подоконник. Хайна встала на носочки, но тут же вздрогнула и замерла, услышав стук в дверь.

– Маленькая госпожа, – сказала вошедшая в комнату седая горбунья Олва. – Вам прислали новый подарок. Желаете примерить? Там чудное платьице от госпожи Эсаноры.

– Пусть сама его носит, – фыркнула Хайна, бросив гневный взгляд на коробку. – Я лучше умру, чем приму хоть один её подарок.

– Госпожа будет недовольна, – Олва покачала головой с седыми космами волос. – Вы такая строптивая девочка. Очень строптивая. А госпожа заботится о вас.

Хайна любовно огладила подол бордовой юбки, на которой они с матушкой вместе вышили цветы и золотую птичку, горделиво вскинула голову и сказала:

– Ей стоило убить меня, а не тратить на меня столько денег. Я не стану носить ничего, кроме своей одежды. Можешь унести это и продать или выбросить.

Горбунья взяла коробку и, вздыхая, вышла. Опустился засов на двери. Хайна снова осталась одна. Солнце уже спряталось за деревьями, Храм Создателя потемнел. Пальцы прикоснулись к медальону на груди, губы сами собой зашептали молитву:

– Создатель наш, мир твой светел и прекрасен, пусть же сияние его согреет души созданий твоих, вознеси их к солнцу, утешь их горечь, сотри их страдания, умой их водой новой жизни. В мире же нашем, грешном и тёмном, освети путь брата моего, Зенфреда, даруй ему здоровье и силу, и помоги ему найти меня, а если он уже в мире твоём, прими его, Создатель, как принимаешь все творенья твои – с радостью и любовью.

Хайна вытерла подступившие слёзы и закрыла окно. Возможно, брат жив, и тогда умирать ей ещё не время. На подоконник сел белый голубь, он внимательно посмотрел на девочку круглым глазом, тут же вспорхнул и улетел.

«Это добрая весть, – подумала Хайна. – Создатель услышал мою молитву».