Дмитрий Легер - Аргилай. Возвращение домой

Завтракали на следующий день около полудня. Раньше ни у кого не хватило ни силы, ни воли покинуть нежную западню из перины и подушек. После завтрака Трицитиана, наконец преисполнилась желанием посетить давнюю подругу Искру. Покинув налегке уют Восточного Утеса, друзья пустились в увлекательное путешествие по легендарному Грейсвану пешком. Арт-три была в приподнятом настроении и легко согласилась с предложением Аргилая оставить лошадок в гостинице, чтобы размять собственные ноги и по дороге посмотреть достопримечательности.

Пройдя несколько оживленных улиц, они попали на городской рынок, где купили маленький бочонок темного пива, чтобы отпраздновать встречу с подругой, и большой печатный пряник для ребенка Искры. Затем друзья неспешна прошествовали через городской парк, любуясь струями фонтанов и статуями давно забытых героев и прекрасных обнаженных дев. Трица уверенна шла по знакомым улицам, улыбаясь приятным воспоминаниям.

– Искра вам обязательно понравится. – категорически заверила наёмница своих спутников. – Я никогда не встречала более жизнерадостного и веселого человека, чем она.

– Наверное вы неплохо дополняли друг друга. – поддел Лаи, намекая на угрюмость своей наставницы. – Огонь и лед.

– Искра и Фея. – поправила Трица, пребывая в слишком хорошем расположении духа, чтобы обижаться на шуточки юноши.

Городской парк закончился, теперь путь лежал через уютный жилой район с двухэтажными домиками. Каждое строение пряталось за невысоким резным заборчиком и имело небольшой ухоженный дворик, засаженный цветами или зеленым газоном. Учитывая заоблачные цены на недвижимость в Грейсване – подобные дворики казались чрезмерным излишеством для богатых. Ведь можно было сделать пристройку и сдавать ее нуждающимся, а не поливать на газоне цветочки.

Возле двухэтажного домика с башенкой, друзья остановились. Трицитиана костяшками пальцев постучала в деревянную дверь, украшенную лиственным узором. Лиса тем временем с любопытством потрогал каменную стену, покрытую побелкой.

– Теплая! – с довольным видом сообщила варварка.

– Конечно, – улыбнулась Трица. – Это дорогой район с теплыми домами.

Дверь никто не открыл.

Арт-три вновь постучала, уже громче. Затем толкнула дверь. Заперто.

– Может в гости ушли? – предположил Лаи. – Искра не могла переехать?

Женщина спрыгнула с порога и проверила ставни на окнах. Те оказались надежно заперты.

– Очень сомневаюсь. – с беспокойством ответила Трица. – Искра на этот дом с трудом денег накопила.

Арт-три вернулась к двери и опять постучала.

– Надо соседей спросить. – предложил Аргилай и повернулся, чтобы выбрать в какой из соседних домов постучать первым. Да так и застыл. Из-за резного забора на юношу смотрела страшная всклокоченная бабка со сморщенным, как сухофрукты, лицом, и колючими злыми глазами.

– Пошли вон! – закричала незнакомка хриплым пронзительным голосом. – А как стражу кликну, бродяги вы эдакие!

– Я подруга Искры. – успокаивающе промолвила Трицитиана. – Не знаете где она?

– Не знаю… – ворчливо ответила бабка, слегка успокоившись, и повернулась, чтобы уйти. – Никто не знает. – буркнула она себе под нос.

– Что вы сказали? – насторожилась арт-три. – Почему никто не знает где Искра?

Бабка остановилась. Медленно повернула свое старое пожелтевшее лицо с крючковатым носом к наемнице и улыбнулась беззубым ртом.

– А пропала. – наконец ответила незнакомка. – Ушла и не вернулась. Был человек и нету.

Глава 5. Следствие вели.

Невзрачный, дешевый кабак притулился на первом этаже большого трехэтажного здания. Вывеска давно облупилась, а краска выцвела, отметая любую возможность прочитать название заведения. Чтобы попасть внутрь необходимо было пройти через узкий переулок с грязными стенами, и не поскользнуться на нечистотах, устилавших землю. Это был какой-то совсем иной Грейсван, ничем не похожий на тот, что встречал гостей у ворот белоснежными домами и широкими улицами. Этот Грейсван был сер, вонюч и холоден.

Лиса приложила свою маленькую ручку к стене.

– Не теплая. – разочарованно сообщила варварка.

– Промышленное здание. – пояснила Трица и толкнула деревянную дверь, замызганную сотнями грязных рук. – А кабак – редкостная дыра.

Со слов всклокоченной бабки, которая смело, бросилась на защиту соседского дома, муж Искры – Пьер Мольберт, после пропажи супруги, отвез дочь к теще, а сам безвылазно пропивал семейные сбережения в кабаке.