Александр Воропаев - Новые люди. Том 2

Анна Нойманн

– Где мы? – спросила Анна.

Они сидели в каком-то овраге. Глиняные склоны были покрыты елками с голыми ветками. Франц пристроил пятую точку на гнилой ствол и, опустив голову, понуро смотрел вниз.

– А я знаю? – устало ответил он.

– Это уже утро. Мы бежали всю ночь. Я точно помню, что мы пересекали реку. Значит, мы на своем берегу.

– Если это была Эльде. Здесь что, других рек нет?

Анна посмотрела на него. Да, они вымотались. Бока Франца ходили туда-сюда. Как у замученного пса. Она и сама не чувствовала ног. Все ее тело гудело.

– Нет, лучше будем считать, что это Эльде. Не хочется верить, что мы так долго бежали не в ту сторону. Тогда Пархим будет там. – Она ткнула пальцем в противоположный склон.

– Сейчас появится солнце, и мы узнаем… Давай немного посидим. Теперь мы далеко от всего этого.

Анна вздрогнула. Они, не сговариваясь, до сих пор не упоминали о том, что произошло накануне. Говорить об этом было жутко. И, кроме того, она толком ничего не помнила. В последовательности событий были ужасающие дыры.

После того как Суток закричал и на него набросились береттеи, его посох упал как раз между Анной и Францем. Она помнила, как жезл залил их малиновым светом. Потом была эта вспышка. Чарли превратился в светящийся столб. Это длилось лишь секунды, а потом… Потом она бежала. Ужас гнал ее жгучей плеткой. Ужасом был пропитан воздух и все вокруг. Пространство вокруг сгустилось до вязкой темноты, наполненной страхом и отчаянием. Ужас был осязаем как нечто материальное. Ее тело взяло вверх над разумом и хотело только одного – выжить. Что стало с береттеями, она не видела, не помнила или не хотела помнить.

В сознании возник образ лесного царя, этого голиафа с невозможным для запоминания именем. Он шел на четвереньках по дрожащей земле, пошатываясь, как медведь. Кожа на его спине горела… Она, спотыкаясь, пробежала мимо, и он тоскливо посмотрел на нее из-под обожженных бровей… Или этого не было?

Когда Анна смогла чувствовать что-то еще, кроме ужаса, она увидела бегущего рядом Франца. Он держал ее за руку… Что-то было не так с ее глазами. Она не видела ничего вокруг. Девушка не сразу поняла, что на них навалилась ночь…

– Я взял у тебя несколько патронов, – сказал Франц.

Анна подняла голову, но смысл сказанного не сразу пробился к ее сознанию.

– Из жилета…

– А-а-а… смотри, чтобы твою пукалку не разорвало…

– Ты думаешь, я тупой? У тебя вальтер под девятимиллиметровый парабеллум.

Девушка махнула рукой, у нее не было сил даже удивляться.

– Сейчас бы пригодился твой мотороллер, – сказал Франц.

– Ты видел мою «Веспу»? – спросила Анна, прикрывая глаза рукой. Вопрос вырвался сам собой – ее сейчас мало что заботило из прошлой жизни.

– Я видел тебя раньше в городе…

…Анна бежала на пределе своих возможностей. Болели ноги, жгло легкие. А она всегда думала, что у нее хорошая физическая форма. Это все проклятые сливочные грибы…

– Мы правильно сделали, что убежали? – спросила она.

Франц поднял белесые брови и вопросительно уставился на нее.

– Суток. Я не видела, что случилось с ним. Может быть, он нас ищет. Что ты на меня смотришь. Ты его видел?

– Ты не видела, как эти хиппи напали на него? Я думал, ты так боишься, потому что видела, что с ним произошло. Ты буквально воняешь страхом всю дорогу.

– Франц, прекрати так говорить со мной. Дети вообще так не разговаривают. Понимаешь ты это?

Паренек только пожал плечами и поднялся. Анна пожалела, что передышка была такой недолгой.

– Дети давно кончились, гауптман. Суток нас больше не ищет. Они били его своими копьями как бешеные. Пока с Чарли не случилось это…

Они вышли из оврага. Перед ними было открытое место. Легкий туман полз от темнеющего впереди леса. Утренний воздух был влажный и гулкий. Анне казалось, что они находятся в каком-то ландшафтном парке Шверина. Место было ровное, рослые деревья, похожие на старые липы, стояли небольшими группами. Не хватало только чугунных скамеек. После нескончаемых километров густого леса, через который приходилось местами буквально продираться, идти наконец было легко.

Под ногами появилась довольно широкая дорога. Нечего и думать, они пошли по ней. Затем на обочине возник верстовой столб. На его вершине сидел вырубленный из камня короткомордый медведь или пес. На уровне глаз висел кусок кожи с рисунком. Он изображал человечка, которого другие человечки тащили в разные стороны за руки и ноги. Ниже было нанесено несколько рун.