Яанг Р. - Песок Пустоты. Проклятие древней крови

Део, не дожидаясь позволения, выпрямился, он никогда не видел, чтобы с Падре обращались так неуважительно. Видимо девушка тоже поняла эту свою оплошность и сразу же начала вытирать свои лживые слезы.

– Ох, простите, простите, я сама не своя после вчерашнего. Я не ожидала, я даже не думала, а он! – Элиза с вызовом посмотрела в лицо юноше. – Его красные глаза, он так смотрел на меня.

– Ну, что вы, – Падре все же достал нужную мазь и протянул ее в толстые руки плачущей девушки. – Если втирать непосредственно на больное место, то заживет уже через день.

– Ну не знаю, не знаю. Такие синяки, – начала было она, но Падре резко прервал ее.

– Такие синяки явно шире, чем руки моего ученика, если приложить, то сразу будет заметно. На шее же и груди, – девушка постаралась прикрыть свой уж слишком широкий вырез. – Простите мне мою вольность, но это и вовсе следы от любовных утех, так или иначе мазь их тоже возьмет. А теперь мы пойдем, у нас имеются и другие дела.

Падре развернулся и пошел прочь от этого старого покосившегося дома. Део же, еще раз поклонившись главе семейства, тут же последовал за своим учителем. Он слышал, как Элиза зашипела на растяпу отца и в расстройстве пнула собаку, что все это время сидела, привязанная к тесной будке. От удара псина жалобно взвыла.

– Как видишь, у кого-то участь похуже, чем у тебя.

Део промолчал о том, что это всего лишь блохастая дворняга, но, тем не менее, ему стало ее искренне жаль.

Со стороны жениха оказалось все куда проще: там отмахнулись от их извинений, будто бы ничего и не случилось. Видимо они и сами догадывались, что девушка могла говорить не совсем от чистого сердца.

В конце разговора, Падре еще раз поспешил напомнить трактирщику о том, что деньги за товар стоит отдавать непосредственно Део, так как он его ученик и жрец ему полностью доверяет.

– Да кто ж его разберет, вам он их отдаст или же сам потратит. От этих красноглазых можно всякого ожидать, – оправдывался тот, но в итоге принял сторону Падре.

К двум часам они, наконец, освободились. Юноша уже было предвкушал сытный горячий обед, но у жреца, на этот счет, имелись другие планы.

– Сегодня ты пойдешь со мной, – сказал он, прищурено глядя на палящее солнце. – Мне нужна твоя помощь.

Део слегка удивился такой внезапной просьбе. Ранее Падре не стремился посвящать его в свои дела, особенно в те, которые ему приходилось решать здесь, в этой захолустной деревне.

– Тебе предстоит запоминать дорогу, возможно, домой ты отправишься один, – продолжил жрец так же неторопливо. – Надеюсь, тот пузырек, что я оставил тебе вчера – все еще с тобой, – парень быстро нащупал зелье в складках своего кармана и крепко сжал его. – Он может и не понадобиться, но так, просто, на всякий случай.

Что еще за всякий случай? Это зелье всего лишь подарок. По крайней мере, так сказал его учитель.

– Возможно у тебя в голове снова появилось множество разных вопросов, так вот, считай, что на один из них ты получишь сегодня ответ, – он с грустью взглянул на своего ученика. – Да и я, возможно, отвечу себе на свой.

Део не решился спросить учителя прямо здесь и сейчас, все же их могли подслушать, и тогда старейшина точно приказал бы выпороть шхуна, позволившего себе говорить. Да и жрец остался бы недоволен таким его поведением. Когда они жили в столице, случалось, что еще и за меньшую провинность Падре запирал его в чулане или на пыльном чердаке. Правда, в последнее время, таких происшествий становилось все меньше.

Между этими двумя складывались довольно непростые отношения. Падре был почти всегда холоден и лишь отдавал указы, а в свободное время обучал его грамоте и другим наукам. Честно говоря, учитель из него был весьма строгим. Део, впрочем, также не стремился сблизиться с ним, да и жить в учениках у жреца было намного лучше, чем голодать на улицах или же выгребать в стойлах навоз. Вот уже около семи лет он находится под покровительством Падре и магистериума, но лучше к нему от этого относиться не стали. Так или иначе, постепенно Део начал привыкать к такой своей жизни, и временами даже находил ее сносной.

Дорога, которую выбрал для них Падре, уводила далеко за пределы деревни. Он то и дело обращал внимание Део на какие-нибудь ориентиры, которые помогут ему найти обратный путь: будь то старая мельница, покосившийся дуб или высушенный полуразрушенный колодец. Падре надеялся, что с делами они покончат еще до темноты, на вопрос, почему было не взять с собой лошадей, он предпочитал не отвечать.