Дмитрий Билик - Уникум. Книга трех

Появление авто у нас – тема отдельная. Нет, дядя Коля зарабатывал неплохо. Для обычного трудяги. Но купить сразу, наличкой, целую машину не под силу было даже ему. А сколько я наслушался вздохов и разговоров отчима о четырехколесном друге! Поэтому поступил, наверное, не очень правильно: нашел в городе магический «Пермагбанк» (Первый магический банк), который уверял, что работает с 1868 года, и обменял две монеты из своего золотовалютного запаса. Да, меня за это Байков по головке не погладит. Мы же вроде как решили делать артефакты. С другой стороны, один раз живем.

Вырученные деньги я спрятал в квартире. Применил немного силы – и вот уже отчим хвастается, что нашел заначку, о которой и думать забыл. И он действительно так искренне считал. Я лишь усмехнулся в ответ. Тоже мне, зимняя куртка с забытой соткой. В любом случае я радовался не меньше его и кивал. А тут еще и довольно быстро подвернулся неплохой вариант с машиной. Оказалось, что сила помогает не только торговаться с немощными, но и «советовать» им говорить правду. Поэтому после того как мы отмели пару перевертышей, подвернулась эта «четырка». Или, как назвал ее дядя Коля, «Ласточка». Ну не знаю, после машины Четкерова эта казалась мне перебитой на оба крыла птицей, которая искала место, где бы упасть и умереть. Но главное, что отчим был рад. И не пил.

– Да что ты понимаешь?! – услышал я голос Потапыча, как только открыл дверь. – Лучше, чем на березовых бруньках, ничего нет.

– Вот ты балбес. Кедровые орехи, – спорил с ним отчим. – Цвет самогонке дают. И послевкусие такое…

– Я сделаю по-своему рецепту, попробуешь и скажешь.

– Пробовать не буду, – отрезал дядя Коля. – Где одна рюмка, там и вторая.

– О чем разговор тогда? – разочарованно крякнул Потапыч.

Отношения банника с отчимом заслуживали отдельной темы. Сначала маленький седой мужичонка в самом расцвете сил категорически отказывался вылезать из пространственной бани. Как кот, ей-богу. Два дня сидел внутри, лишь поесть выбирался. Да и то поклюет что-нибудь и обратно. Дядя Коля, кстати, и сам тогда ходил в некоторой растерянности. «Фокусы» он мои видел, однако до конца поверить в магию все равно не мог. Я его понимал, если честно. Мне было полегче. Тут же, получается, всю жизнь живешь – и вдруг оказывается, что детские сказки – не такие уж и сказки.

Однако на третий день моего возвращения дядя Коля столкнулся с Потапычем. А тот с отчимом. И, как оказалось, у житейского опыта, неважно, в каком мире – немощном или магическом, – существует множество тем для разговора. Они спорили на все темы мира: от управления государством до заготовления дубовых веников. Вот, спрашивается, кто бы мог подумать?

– Я дома.

– Макс, не разувайся, я хлеб забыл купить, – отчим выскочил ко мне в засаленном переднике.

– Белый, черный?

Спросил, а сам втягивал ароматный запах жареной картошечки. Она у дяди Коли получалась отменная, с поджаристой корочкой. Я заглянул на кухню. Потапыч сидел у тарелки с котлетами с самым невинным видом. Только седая борода измазана жирным. Рядом еще летний салат и натертая свекла с чесноком. Все как я люблю.

– Какой сам хочешь, тот и бери, – отчим вытер руки о передник.

– Ладно, я скоро.

Захлопнул дверь и только сейчас понял, какой голодный. Из-за ежедневных упражнений в стихийной магии необходимо было уходить подальше от людей. Вот я и топал в дальнюю лесополосу, где днем никого не встретишь. Еще ходил по городу, делая для себя новые магические открытия в виде разных магазинов. Хорошо, что геральдику я сдал на отлично и уже сходу мог сказать, что найду внутри.

Щит с искрами на вывеске – значит, заведение принадлежит Шиловским. И там можно обнаружить целебные и защитные артефакты. Две стопки монет под аббревиатурой «Пермагбанк» – вотчина Матвеевых. У них я обменял свое золото на деньги немощных. Даже паспорта не понадобилось, лишь заставили оставить небольшой «слепок» силы, по которому меня могли идентифицировать. Лист и ветвь – алхимическая лавка Замановых. У последних, как я понял, бизнес был скромный, если брать во внимание всех аристократов. Дело в том, что у каждой уважающей себя ведьмы имелись собственные рецепты. Да и ингредиенты необходимо было собирать своими ручками – вдруг тебе роголистник продадут с кладбищенской земли. Тогда все, пиши пропало. Поэтому пользовались услугами Замановых лишь благородные, которые чурались ведьм.

Мне все это было сейчас не нужно. Мой путь лежал к вывеске, начинающейся на «маг» (Совпадение? Не думаю!) и заканчивающейся на «нит». Можно, конечно, и квартал пробежать – там хлеб свежий, ароматный, но мне было лень, и жутко хотелось есть. Да и, судя по Потапычу, он сейчас все схарчит там без всякого хлеба.