Дмитрий Билик - Уникум. Книга трех

– А ему деваться некуда. Если начнет выспрашивать, кто надо объяснит, что так делать не следует. Остальным же – молчок. Понял?

Я кивнул, хотя мысленно поблагодарил Терлецкого, что он не потребовал провести ритуал молчания. Значит, будет возможность посоветоваться с Байковым. Нет, не по поводу к кому именно приткнуться в поисках защиты. К высокородным я не собирался. Надо заняться подсказкой Уварова.

– Ну тогда, господа, я верну мальчишку назад, – обратился к своим спутникам Терлецкий.

– Игорь Константинович, я бы не хотел, чтобы вы оставались с ним наедине, – вмешался Смолин.

– Не доверяете?

– Уж чересчур сильным методом убеждения вы обладаете.

– Я, в свою очередь, не хотел бы отпускать Бориса Павловича, – заметил Куракин, взглянув на Смолина.

Высокородные немного попереговаривались, но в конечном итоге решили отправиться все вместе. С точки зрения расходования силы это было верхом нерациональности. Аппарация тем и плоха, что приходилось затрачивать слишком большие запасы энергии. Однако за недоверие нужно платить. Потому аристократы взяли меня за руки, встав по кругу, и мы переместились.

Вообще, я ожидал, что телепортация мне не понравится. Когда очутился в лесу, то не успел прочувствовать свои ощущения. А теперь прислушивался к организму. И… ничего. Будто за булочкой в столовую сходил. Разве что чуть быстрее.

Я осматривал пустой кабинет без окон, припорошенный пылью. Да, давненько тут не ступала нога человека. Да что там, тут и домовой не пробегал. Что интересно, здесь не было ничего. Ни стула, ни доски, ни даже кусочка мела. И я понял почему. Терлецкий не зря сказал про секретное место. Этот кабинет они использовали для телепортации. Скорее всего, в крайнем случае и редко. Несмотря на то, что законы высокородным не указ, аристократы нечасто нарушали школьные правила. Хотя, может, и нужды не было.

– Ступай, – сказал мне Светкин папаша, указав на дверь. – Скоро мы вновь увидимся, чтобы услышать твой ответ.

Я кивнул и вышел наружу, очутившись в коридоре. Ага, я в Доме Чудес. Только непонятно, на каком этаже. Уроки шли на первых двух, на третьем располагался медпункт. Имелся еще и четвертый, но там, кроме пустых лекционных, ничего и не было. Судя по незнакомым обоям, я оказался на самой верхотуре. Однако вместе с этим не торопился отправиться в Башню. Подождал немного, пока голоса стихли, и вернулся в кабинет. Так и есть, высокородные покинули школу.

Из коридора я захватил небольшой коврик, расстелив его на полу. Прошелся по всему кабинету, найдя расшатавшуюся половицу, и, несколько раз прыгнув, сломал ее. Да, знаю, вандализм в чистом виде. Но хоть как-то я должен усложнить повторный телепорт сюда высокородных. Потом, будет время, еще чего-нибудь натащу. А лучше скажу Потапычу, что есть место, куда никто не забредает. Пусть он тут обустраивается. Тогда аппарация аристократов закончится как минимум переломами.

– Кузнецов! – Ментор встретил меня возле Башни. – Ты живой. С тобой все в порядке? Что случилось?

– Я задумался о местечке одном в лесу, ну и очутился там.

– Хочешь сказать, что произвел аппарацию в незримую часть местности? – недоверчиво спросил Ментор.

– Э… ну вроде того. Тут недалеко.

– И как себя чувствуешь? – напирал Щербатый.

– Ну, устал. Сил нет, – соврал я.

– Эти мне уникумы, троллья краснуха! – вроде как облегченно выругался Ментор. – Еще одна такая выходка – и я доложу о тебе завучу. Сказал же, чтобы представили все, что видите, а не фантазировали. Это вообще могло очень плохо закончиться. Пойдем.

Видимо, все это время Щербатый бегал вокруг и искал мое тело, торчащее из Башни. Потому что одноклассники-волшебники внутри шумели, как и полагается нормальным школьникам.

– О, Кузнецов! – делано обрадовался Куракин, как только мы появились. – Ты где был?

– С папашкой твоим общался, – прошептал я, но так, чтобы Сашка услышал. – Такой же мерзкий тип, как и ты.

Лицо Куракина стало пунцовым, он даже попытался вскочить, но был усажен на место резким окриком Ментора:

– Куракин, куда собрался?! Урок еще не окончен.

Зато мою фразу услышала и Терлецкая. Она почему-то побледнела и как-то странно поглядела на меня. Да-да, я почти поверил, что Светка беспокоится. Хотя в груди заныло протяжнее и острее.

Оставшийся день прошел на удивление спокойно. Помимо спецпредметов, у нас имелись общие – та же ритуалистика или мифология мира. Где я и пытался навести мосты с Зыбуниной. Однако на Кате только таблички не хватало: «Ушла в себя, вернусь не скоро». Поэтому на исходе пятого урока я решил взять быка за рога. Точнее, ведьму за косы.