Анатолий Половинкин - Король джиннов – 2

А, впрочем, чего уж забегать вперед. Пока нужно укреплять свое положение.

Деревенские жители, устроили торжественный пир в честь своего освободителя. Естественно, торжественным он был только по меркам деревни, но все же, надо признать, жители постарались от души, неся все самое вкусное, и даже предложили виновнику торжества свое самое лучшее вино, от которого Кингджинна едва не стошнило.

Пировали до глубокой ночи. Во время этого пиршества Кингджинн расспрашивал местных жителей о городе, кто в нем живет, кто правит, какому божеству горожане поклоняются, чем занимаются. О городе крестьяне отзывались не лучше чем о драконе. По сути, для них между ними и не было никакой радости, ведь как и подозревал Кингджинн, горожане кормились в основном за счет крестьян, которые платили городу определенную дань со своего урожая. И таких деревень, как понял Кингджинн, было несколько.

На вопрос о том, какова численность населения города, Кингджинн так и не получил вразумительного ответа. Не удивительно, крестьяне просто не умели считать. А если бы и умели, то перепись населения им никто не показывал. Удалось выяснить только, что город этот является не единственным в округе, и что им правит император, человек жестокий, несправедливый и глупый. Однако в его распоряжении находится большое войско, при помощи которого он и держит в страхе все население в округе.

О том, какому богу поклоняются горожане, деревенские жители расходились во мнениях. Из их слов выходило, что в городе было распространено многобожье.

Кингджинн внимательно выслушал все ответы, и пришел к выводу, что узнать правду, и расставить все по своим местам можно только в том случае, если он посетит город собственноручно.

После застолья к Кингджинну подошел шаман. Весь вид его говорил о том, что он отнюдь не разделяет радость деревенских жителей.

– Хитро, однако, ты поступил, – сказал он, оставшись с Кингджинном один на один. – Я вижу, ты придумал четвертый способ?

– Пришлось, – пожал плечами Кингджинн. – Те три способа, которые ты мне обрисовал, были на мой взгляд совершенно невыполнимыми.

– На твой взгляд, – согласился шаман. – Вот только они были единственными. И то, что ты схитрил, не значит, что ты освободил округу от дракона.

– В каком это смысле? – насторожился Кингджинн.

– Ну, подумай сам. Дракон этот, по сути, привязан к местной округе. А значит, никуда он не уйдет. Во всяком случае, далеко. Он будет искать другие источники поживы, других рабов.

– Ну и что же? Меня просили избавить деревню от него, а о других населенных пунктах речи не было.

– Это, конечно, верно. Но, боюсь, что твой путь и путь этого дракона еще пересекутся.

Кингджинн нахмурился.

– Главное, чтобы это произошло как можно позже.

Шаман с вызовом посмотрел на Кингджинна.

– Вот ты лучше и молись всем богам, чтобы это так и случилось. Кстати, а ты знаешь, что ты теперь для деревенских жителей сам стал драконом?

– В каком это смысле? – удивился Кингджинн. – Я же не обкладываю их данью. Не требую себе поклонений.

– Но крестьяне этого не знают. Они думают иначе. Здесь свято место пусто не бывает. Ты изгнал дракона, а значит, теперь сам захочешь занять это место. Стало быть, отныне они будут вынуждены платить дань тебе. Во всяком случае, так думают крестьяне. В этом мире не существует бескорыстия. По крайней мере, оно встречается очень редко. И его никто не ждет. Стало быть, ты теперь тот, кому нужно будет платить дань. Ну, а поскольку они тебя не знают, не знают твоих запросов то, стало быть, ожидать от тебя можно чего угодно. Сегодня они еще радуются, а завтра начнут тебя боятся. И, чем дольше ты будешь тянуть со своими требованиями, тем больше они будут опасаться того, что твой аппетит будет непомерным.

Кингджинн покачал головой.

– Пожалуй, ты и прав, – произнес он после недолгого раздумья. – Ну и нравы же.

– В человеческом обществе иначе и не бывает, – возразил шаман.

– Но ничего, завтра же я покину это место. Пойду в края, куда местные крестьяне не добираются. А, стало быть, когда они убедятся, что я окончательно ушел и оставил их, то поймут, что им нечего бояться меня.

– Боюсь, что ты все еще до конца недооцениваешь ситуацию, – вздохнул шаман. – Свято место пусто не бывает. А стало быть, место, которое покинул дракон, захочет занять кто-нибудь другой.

– Ну и пусть занимает, – отозвался Кингджинн. – Мне-то что? Не могу же я освобождать их от каждого, кто захочет поработить их.