Алиса Дорн - Институт моих кошмаров. Адские каникулы

Соседка кивнула в ответ, рыжая недовольно нахмурилась – должно быть, припоминала их последний спор. Мне вместо приветствия достались широкая улыбка и быстрый поцелуй. Горячая мозолистая ладонь нашла под столом мою, и Макс притянул меня к себе, переплетая наши пальцы.

– А вы чего здесь собрались?

Я спохватилась и, с сожалением отпуская его руку, полезла в сумку за ноутбуком.

– Сегодня последний день записи на лекции нового семестра, – объяснила я. – Хотели посмотреть, вдруг кто-то отказался от курсов, можно было бы на них записаться.

– Вдобавок ко всем тем, которые ты уже набрала? Полегче, Гермиона Грейнджер, – рассмеялся Макс, – еще немного, и тебе понадобится маховик времени.

Он не понимал. Никто не понимал. В отличие от остальных восьмидесяти тысяч студентов ГООУПиОАатСДиРН, которые выросли, зная о магии, я попала сюда если не случайно, то как минимум внезапно. Восемнадцать лет я считала, что магии не существует, нежити и нечисти, демонов и вампиров – тем более, и теперь получалось так, что об их мире я знала столько же, сколько младенец. В первом семестре из-за этого я наделала множество глупостей; не зная, чего бояться, я пугалась всего.

Но больше я не хотела бояться. И если для этого мне понадобится взять хоть все курсы в университете, посвященные магии, я их возьму. Не от неожиданно проснувшейся любви к учебе, а потому что мне надоело чувствовать себя слабой и беспомощной.

Компьютер наконец загрузился и показал систему записи. Слава богам и всему, что существовало во Вселенной, больше не надо было, как в прошлом семестре, мучиться с листочками и списками, вычерчивать свое расписание и подбирать подходящие по времени курсы вручную. Теперь было достаточно отобрать из списка предметов те, которые не совпадали по времени с уже выбранными и которые заинтересовали, и нажать на кнопку. И успеть – потому что места у лучших профессоров заканчивались в течение двух секунд после начала записи. А единственный шанс попасть на них после того заключался в том, чтобы проверять, не откажется ли кто-то от своего места.

– Все еще не могу поверить, что ты выбрала демонологию как специальность, – прокомментировал Макс, заглядывая в монитор. – Ты так горячо убеждала всех, что хочешь жить нормальной жизнью…

– А я собираюсь жить нормальной жизнью. Меня София научила: оказывается, в течение полугода после выбора специальности от нее можно отказаться, если не понравится. – Именно таким образом она, проучившись два с половиной года, все еще числилась на первом, общем курсе. – Поэтому я собираюсь выучить у них все, что можно, за эти полгода, а потом перейти в Биологический институт. Кстати, София, – повернулась я к соседке. – Последняя возможность, выбрала, что теперь учить будешь?

– Наверное, продолжу на ИЗО, – внешне она оставалась спокойной, но я видела, как пальцы нервно отщипывали от (почти ставшей моей!) булки мелкие кусочки и бросали их на тарелку. – Мне там вроде как нравится.

Я удивилась. Еще полгода назад она собиралась менять специальности до бесконечности, чтобы отсрочить получение диплома и возвращение в обычный мир. Теперь… Неужели?.. Я искренне надеялась, что была права в своих предположениях.

– Учитывая, на сколько предметов ты у демонологов записалась, не похоже, чтобы ты собиралась куда-то переходить, – не смог удержаться от замечания Макс.

Ему моя специальность не нравилась. По его мнению, она была слишком опасной. Да и зачем она мне нужна? Этого он тоже не понимал. Демонология не пользовалась популярностью хотя бы потому, что дальнейшего применения ей почти не было. Все контакты с демонами тщательно мониторились «Хантерс Инкорпорейтед», и получалось, что после выпуска можно было пойти либо в теоретики, остаться в университете и преподавать, либо в Охотники, ловить их или, если взять юриспруденцию второй специализацией, разбирать заключенные договоры (честное слово, в библиотеке целая полка была отведена демоническому праву). А в «Хантерс» маги, зная, как Охотники их ненавидят, не сильно стремились.

– Почему же? Я начала специализацию в феврале…

Кроме двух семестров для особо рьяных студентов, ГООУ предлагал интенсивные курсы в каникулы. Чувствуя острую нехватку знаний, я этим предложением воспользовалась. И не только я: многие студенты решили не возвращаться домой на месяц. Причем не все из-за учебы: Софии, к примеру, особо некуда было ехать, хотя в медкорпусе уже постановили, что она не представляет особого риска, и выдали разрешение; Райли не поехала домой, потому что там был Тоби, та самая ее единственная любовь, а еще потому, что у нее было две сестры и недавно родившийся брат, и отдохнуть бы среди них не вышло. Макс… просто остался, не объясняя причин.