Валерий Гуминский - Найденыш. Обретение Силы

– Только настаивай на том, чтобы Назарова взяли на военную кафедру, – Затонский критически посмотрел на вытянувшегося и не шелохнувшегося Никиту. – Там больше на технические факультеты тянут, а бойцы им не нужны. Всего десять человек обучается. Негусто для нашей армии, но кое-какие изобретения они выдают. Плюс патент. А это денежки в карман голодного студента. И для всех будет нормально. Парень боевую квалификацию не потеряет и при деле будет.

Теперь оба смотрели с хитрецой на будущего «голодающего студента».

– Твое решение окончательное? – в голосе Кольцова появились жесткие нотки.

– Так точно, ваше превосходительство!

– Тогда сейчас пиши заявление, а сразу после окончания учений можешь покинуть стены ВВА навсегда. Пока будешь в полях бегать – наши кадровики успеют оформить приказ об отчислении в связи с переводом без потери ценза в Академию иерархов. Иначе не успеют. Все в отпуска пойдут.

– Разумно, Николай, – кивнул Затонский.

– Тогда свободен, курсант Назаров. В приемной напишешь заявление на мое имя, оставишь у референта. Я позже подпишу.

– Разрешите идти?

– Да.

Никита четко развернулся через левое плечо и вышел из кабинета.

Мужчины помолчали с минуту, потом Кольцов вытащил из кармана кителя бумажник, достал ассигнацию в десять рублей и положил на стол перед Затонским.

– Как ты его просчитал? – с любопытством спросил полковник. – Тоже ведь рисковал в пари.

– Мальчишка – уникальный прикладник, – ответил Затонский, забирая купюру. – Я же видел, как он мечется между долгом и желанием. Как военный он нам не нужен. Не думал, что такую крамолу выскажу! Обычный сильный боец, со своими разработками рукопашного боя. Но признайся, Коля, таких солдат у нас хватает с избытком. А вот головастых изобретателей – кот наплакал. И Назаров это прекрасно понимал. Анатолий Архипович, кстати, когда приезжал в Академию, попросил меня, чтобы я не препятствовал Никите прекратить учебу. Старик словно знал, что внук не будет носить погоны.

– Вот даже как? – удивился Кольцов. – Может, ты его подтолкнул к решению, хитрец?

– Ни слова не говорил. Назаров – маньяк в хорошем значении этого слова. У него куча идей, которые в стенах ВВА просто нереально реализовать. А через Коллегию легче пробиться на самую вершину своей мечты. Ну, и личная жизнь, конечно. Ты на его лицо посмотри. Для него это сейчас самое главное. Какая армия? Сам молодым не был?

– Был. Но у меня в восемнадцать лет не было знатной невесты, громадного частного предприятия и родового поместья в личном пользовании, – вздохнул полковник.

– Он же стяжатель, Коля! – усмехнулся Затонский. – Все к себе притягивает!

Мужчины засмеялись. Им почему-то стало легко и светло, словно вышедший из кабинета курсант олицетворял их несбывшиеся мечты и те пути, по которым они могли пройти, но грубая проза жизни заставила их свернуть на проторенную другими дорогу.

Жаркое солнце, уйдя в зенит, словно застыло на одном месте и не собиралось покидать глубокое небо без единого облачка. Его лучи прилипали к спине, безжалостно высушивая пот, выступающий между лопаток, и оставляя на гимнастерках следы соли. Моторизованная рота капитана Корчака, прорвавшись по флангу в глубокий тыл противника, остановилась около небольшой речушки, лениво протекающей между заросшими ивняком пологими берегами. Застыла пара БТР, тяжело дыша дизелями после долгого марша, защелкали движки грузовиков с тентами на кузовах, откуда попрыгали на землю измученные духотой запыленные бойцы. Присоединившись к разведгруппе, посыпавшейся с брони, они все вместе ринулись к воде. Хотелось ополоснуться и смыть с лица пот и грязь.

– Командиры взводов – ко мне! – приказал Корчак, раскидывая на капоте штабной машины карту. – Волхвам обеспечить круговое наблюдение!

В роту Корчака, помимо Никиты, был придан еще один волхв – Аджой Гурамов, напарник по секции рукопашного боя. Ведущим волхвом выступал Назаров, как наиболее сильный и подготовленный маг, отчего Гурамов был слегка обижен. Он считал, что класс его боевых плетений несколько превосходит методику Назарова. Никита не стал напоминать ему, что ранг Аджоя куда ниже, чем его личный, да и тестовые задания убедили начальство поступать именно так – в пользу Назарова. Командование приказало – значит, нужно подчиниться, а не обиженно сопеть в сторону. Все это от лукавого. Вполне может быть, что коллега и силен в каких-то компонентах. Пожалуйста, доказывай.