Евгений Щепетнов - Бандит-3. Академия

– Итак, продолжим. Бери, наливай, ешь. До обеда еще далеко, и насколько я понимаю – ты не особо наелся в дороге.

Я удивился – откуда он может знать, что меня выпнули практически без гроша в кармане? Но ничего не сказал. Встал, взял чайник – налил вначале ректору, потом себе, под одобрительным взглядом собеседника. Тоже тест, что ли? На воспитанность? Взял бутерброд с копченым мясом и стал жевать, стараясь двигать челюстями не так активно. Проголодался, точно. Самое время подкрепиться. Положил кусочек сахара в кружку – хватит, чуть подсластил, и ладно. Я не любитель приторного.

– Итак, у яблони рождаются кто? Правильно, яблоки. А у дуба? Понятно, кто – сказал ректор, и отхлебнул из кружки золотистого напитка. На самом деле это был не чай, но аналог земного чая, больше всего он напоминал южноамериканский матэ, то есть производное «падуба парагвайского».

– Прошло время, и стали замечать – у простолюдинов магов рождается все меньше и меньше. Ведь маги женятся на дворянках, магини выходят замуж за дворян. Зачем им простолюдины? Все маги заведомо обеспеченные люди, иногда даже богатые – обычно это даровитые лекари. В конце концов так получилось, что у простолюдинов вообще перестали рождаться маги! И это произошло уже на моей памяти! Ты понимаешь, к чему я веду?

– Понимаю – кисло сказал я – То есть в Академии сейчас нет ни одного курсанта-простолюдина. Все или потомственные дворяне… или…

– Или потомки магов, которые тоже потомки магов, а значит – дворян! – закончил за меня ректор – И самое интересное, что эти самые потомки магов, деды или прадеды которых некогда стали дворянами из простолюдинов, кичатся своим дворянством даже больше, чем потомки древних и не очень кланов! Их родители маги, они никогда не знали нужды, живут так, как привыкли жить дома! То есть – презирают чернь и очень гордятся своим происхождением. И вот, в стройные ряды богатых и спесивых курсантов…

– Являюсь я! – закончил я предложение – Нищий, без гроша в кармане, который своим смазливым личиком вызывает одно лишь желание – дать ему в морду. А еще – он ворк, а с ворками идет вялотекущая война. И ставлю золотой против медяка, хотя бы четверть из тех, кто является родителями этих курсантов, участвовал в воркских войнах.

– Половина. Как минимум – половина! – кивнул ректор – Теперь ты понимаешь, что тебя ожидает?

Он помолчал, глядя в столешницу, побарабанил пальцами по столу, и наконец-то решился:

– Давай мы поступим по-другому? Я оплачу тебе проезд в столицу – в пассажирской карете. Дам денег на дорогу – столько, чтобы ты не нуждался в пути, и по прибытии мог прожить некоторое время не голодая. Напишу письмо Леграсу, где опишу ситуацию, расскажу, каково здесь положение вещей. Ничего не потаю, сделаю все, чтобы тебя не наказали. Сегодня ты переночуешь в Академии, благо что все еще продолжаются зимние каникулы, и курсанты сядут за учебу только через три дня, большинство разъехалось по домам, ну а завтра… ты понимаешь.

– Понимаю – кивнул я и усмехнулся – А почему я должен согласиться? Может, я хочу учиться? Может это моя мечта – стать настоящим магом? Изучить лекарское дело, например. Артефактное дело. Ну и вообще… подтянуть свои знания. Я не хочу уезжать!

– Этого я и боялся – ректор посмотрел на с таким взглядом, как будто видел перед собой глубоко больного человека – Этого я и боялся… Ну что же… если так – добро пожаловать в Академию, курсант Син!

Голос ректора стал холодным, отстраненным – разве с покойником разговаривают, как с человеком? Он взял небольшой листок бумаги, черкнул на нем несколько строк, и двинул по столу в мою сторону:

– Это мое распоряжение о приеме тебя в курсанты академии. За дверью моя помощница, ее звать Хельга Стримс. Передашь ей эту бумагу, Хельга расскажет тебе о правилах Академии и покажет куда идти и что делать! Свободен!

Ректор всем своим видом показал, что аудиенция окончена, и я не стал дразнить гусей – оставив недопитую кружку матэ (бутерброд я успел сунуть в рот, прожевать и проглотить), поднялся и вышел, уже у выхода вежливо попрощавшись с хозяином кабинета. Он мне не ответил – будто меня для него больше не существовало.

Хельга сидела за столом, пила чай, и когда я к ней подошел – очень мило улыбнулась. Губки у нее пухлые, зубки белые, как снег – будто фарфоровые. Интересно, как она оказалась в секретаршах у самого главного человека в Академии? Может родственница? Или… хмм… да вряд ли. Ей на вид максимум лет двадцать, а он весь в морщинах, высох, как старый дуб. Скорее ему не до того, чтобы развлекаться с молоденькими девчонками. Хотя… расскажите это Хью Хефнеру! Он посмеется.