Дмитрий Емельянов - Месть империи 1. Братство Астарты

Лу́ка вновь ухмыльнулся: сюрприз, господа варвары!

Прокопий логику Велия отлично понимал и от этого злился еще больше. Такой неоправданный риск, и это после всего того, что им пришлось пережить, после стольких усилий, после того, как они вытащили Иоанна практически из пасти чудовища.

Патрикий устало прикрыл глаза. С тех пор, как пятнадцать лет назад погиб на охоте Димитрий Корвин – отец мальчика, он вынужден был встать на его защиту. И все пятнадцать лет он не переставал бояться нависшей над ним страшной угрозы. Угрозы, имя которой – злобный и подозрительный нрав императора Великой Туринской империи Константина II. В тот год, когда умер Димитрий, странная череда смертей косила потомков царского рода Корвин, и чьих это рук дело, ни для кого не было секретом – Константин расчищал поле для себя и своих детей. Он, правнук Корвина Великого, получил право на престол от своей бабки Василисы Страви, и это неправомочное наследие по женской линии навсегда оставило темное пятно на легитимности династии. Осознание собственной ущербности, помноженное на безграничную мнительность и злопамятность, сделали из этого человека настоящее чудовище. По его тайным указам умирали старики, ни разу в жизни не помышлявшие о престоле, пропадали дети, не способные даже произнести это слово. Уничтожались все, кто хоть как-то принадлежал к великому роду Корвина.

Так дождливой ночью в дом Прокопия ворвалась Элиния Граций, его любимая младшая сестра и уже вдова Димитрия Корвина. Она прибежала к нему в одной рубахе, мокрая, с переполненными ужасом глазами и с трехлетним ребенком на руках. «Помоги, брат!» – это все, что она смогла произнести дрожащими губами. Конечно, и тогда, и позже Прокопий отлично понимал, что, встав на их защиту, он подставил свою шею под топор палача, но бросить сестру он не мог. С тех пор страх поселился в его сердце и не покидал все эти долгие пятнадцать лет.

Сестра хотела бежать, скрыться в каком-нибудь глухом уголке самой далекой провинции, но Прокопий решил иначе. Бежать означало показать свой страх, а раз человек боится – значит, чувствует за собой вину. Змей затаился и ждет: любой шорох, любое движение – и он ударит!

Они поступили иначе. Демонстративно и прилюдно царственное имя Корвин по отцу Иоанну заменили на не менее старинное и аристократичное, но не претендующее на трон имя Страви, что носила его бабка Стефания. Во дворце жест приняли и оценили положительно – уже занесенный нож убийцы был на время отложен. На сколько? Этого не мог, пожалуй, сказать даже сам Константин. С этого момента вся жизнь патрикия Прокопия Авла Грация была посвящена спасению ребенка его сестры. Немалые деньги были потрачены на распространение слухов о нездоровье и умственной отсталости Иоанна – настолько большие, что не только императорский двор, но и весь Царский Город поверил. Сама судьба смилостивилась над Иоанном, подарив ему мягкий покладистый характер, пытливый ум и непомерную тягу к знаниям. Он рос тихим, вдумчивым мальчиком, проводившим все свое время наедине с книгами и считавшим их единственными друзьями. Это тоже играло им на руку и способствовало «правильным» слухам, ведь столичный двор даже представить себе не мог, что нормальный, полноценный юноша добровольно предпочел бы пыльные подвалы библиотек азарту охоты и пышным развлечениям золотой молодежи.

В конце концов поверили все. Поверили и забыли. Все, кроме главы имперской канцелярии, логофета двора Варсания Сцинариона. Этот хитроумный паук, опутавший всю империю своей паутиной, никогда не ставил на одну лошадь – его изворотливый ум просчитывал комбинации и их хитросплетения на десятилетия вперед. Поэтому два года назад, в день, когда Иоанну исполнилось шестнадцать, Прокопия позвали на ужин. Поздний ужин проходил в загородном дворце Сцинариона подальше от любопытных ушей.

– Как здоровье Иоанна?

Речь Варсания тогда напомнила Прокопию шуршание змеиной чешуи, и ему пришлось собрать волю в кулак, чтобы голос не дрогнул.

– Не очень, как обычно. Головные боли мучают бедного мальчика.

Варсаний, откинувшись в кресле, изобразил сочувствие:

– Бедный, бедный юноша. Может быть, свежий горный воздух Северии пойдет ему на пользу?

Что это? Разум Прокопия тут же начал просчитывать возможные комбинации. Ссылка? Инициатива Варсания или приказ Константина? Нет, будь прямой приказ, все было бы обставлено иначе. Тогда что? И каков интерес этого паука?