Дмитрий Леонидович - Попавший в некроманта 1. Выдать замуж баронессу

– Не помешают, госпожа.

Мне повезло. Для юной баронессы медвежьи шкуры оказались действительно эксклюзивным и очень своевременным товаром, который не стыдно использовать, как подарок самым взыскательным получателям. И цену она предложила эксклюзивную. Я и не мечтал продать их за золото, а вот – удалось. За большую шкуру дала десять золотых, малую я за пять уступил.

После завершения сделки юная леди потребовала:

– Мастер охотник, а теперь во всех подробностях расскажи, как ты охотился, чтобы я смогла потом пересказать это герцогу и другим знатным любителям охоты. Им будет интересно.

Девушка хотела, чтобы ее подарок стал не просто вещью, а еще и сопровождался интересной историей.

Я рассказал, во всех деталях, начиная от того, как обнаруживал следы, как выбирал место для убийства зверя и сооружал засеку вокруг, чтобы он меня обойти не мог, как принимал зверей на рогатины. Рассказ занял не меньше получаса. Девушка внимательно слушала и запоминала. Что было непонятно – уточняла. Не удивлюсь, если она сможет потом дословно пересказать мои слова – есть мнение, что у культурных людей до эпохи всеобщей грамотности была отличная память, не зря же они могли декламировать длиннющие стихи и цитировать труды богословов.

– Спасибо за рассказ, мастер охотник, – довольная девушка вежливо кивнула мне и ушла, отдав слугам распоряжение свернуть и погрузить в карету шкуры.

***

После посещения замка я стал настоящим богачом – у меня в сумме оказалось около двадцати пяти золотых. На эти деньги можно было купить сотню рабочих коней или полсотни скаковых. Или две сотни коров. А сколько бочек зерна можно приобрести – даже считать страшно.

Теперь можно было задуматься о покупках.

В первую очередь я зашел к брадобрею – меня раздражала бородка, но не настолько, чтобы бриться самостоятельно обычным ножом. Мастер выбрил меня. Потом сделал мне модную стрижку, с которой «господа военные часто ходют». Стрижка оказалась вполне узнаваемым «хохлом», который на Земле когда-то любили польские шляхтичи и прочий военный народ – виски и затылок выбриты, а остальное выровнено «под горшок».

– Желаешь смазать лицо от роста волос? – поинтересовался мастер.

– А что за мазь такая?

– Ведьмой приготовлена. На неделю прекращает рост волос. Хочешь, зайди к ней и целый пузырек купи, сам будешь смазывать.

Я согласился на обработку, и у ведьмы решил купить мазь – возможность безболезненно избавляться от щетины стоила затрат.

После бритья я впервые рассмотрел себя в нормальном зеркале. В деревне у Лексы зеркальце было маленькое и из полированного металла, мутное и неровное, а на поверхности воды себя не очень-то рассмотришь. Лицо у меня оказалось правильным, без бороды – даже симпатичным. Вот только шрам всё портил. Понятно, почему Милка сначала кобенилась, не хотела со мной гулять.

***

После стрижки и бритья я зашел к портному. Спросил, есть ли у него что-то из готового платья.

Он на мою одежду посмотрел, напыжился и гордо заявил:

– Я только господ и мастеров обшиваю. Хорошая одежда готовой не бывает, она по фигуре шьется. Широкие штаны и рубахи безразмерные только крестьяне носят.

Я задумался. Мне хотелось, с одной стороны, чтобы одежда была мне привычна и удобна, а с другой – по одежке встречают. Если тут господа ходят в чулках, и мне не стоит выделяться. Чтобы у портного сформировать правильное отношение, вытащил золотой из кошелька и стал подкидывать в ладони. Подкидывать и поглядывать на ткани, выложенные на полках.

У портного от моих упражнений чуть слюна не закапала.

– Расскажи бедному охотнику, какие ткани у вас есть, – начал я разговор.

Ткани, как оказалось, бывают тут трех видов. Изо льна – зимами, когда работы мало, крестьянки из него ткут полотно у себя по избам, но есть и тоньше работа, сделанная на мануфактурах рабынями. Из хлопка – их возят с юга, из-за гор, или через Прибрежную марку по морю. А еще есть разные сорта шерстяных тканей, их делают в горных баронствах. Есть еще шелк, но его нет – дорог и в нашей глуши спросом не пользуется.

Дальше я начал ломать портному стереотипы.

Я заказал ему три короткие, до пояса, нижние рубашки из тонкого хлопка. Из такой же ткани я заказал пять семейных трусов: «как шорты у благородных, только из мягкой ткани». Портной долго доказывал, что так ходить нельзя. Трусы обошлись дорого, но мне очень хотелось.

Потом вместо чулок я заказал штаны, две пары. Портной, бедняга, глаза выпучил, когда понял, что шорты с прорезями я носить не планирую. Оказывается, в наше просвещенное время шорты прикрывают зад, а раньше (в глухих углах и сейчас так ходят) господа носили только чулки, а задница у них оставалась прикрыта нижней рубахой и туникой. Пришлось заверить мастера, что туники я носить не планирую, и все будут видеть, что я в штанах, а не с голым задом.