Сергей Сироткин - Путь. Часть 2. Смерть души

– То есть ты находился рядом с упырем, который имел неосторожность увидеть этот разум? – уточнил я.

– Да. Это была наша с Эвором сестра. Мы потеряли её, когда жили в тех землях, – Квит опустил глаза, но я успел заметить в них вспыхнувшую скорбь. – После смерти сестры мы нашли этот город и стали жить здесь.

– Нашли кормушку и тихо подкармливались, – злорадно улыбнулся я. – А я лишил вас источника жизни. То-то ты расстроился, а я всё понять не мог, чего вы так сожалеете об опустевшем городе.

– Не смешно, – упырь отвернулся.

– А мне весело. Я даже не подозревал, что лишая вас человеческой крови, обрету в вашей дружной семье проводников в эти земли Ра.

– Мы никуда не пойдём! – злобно прошипел упырь.

– Не надо идти! Полетим! И не спорь со мной, а то я расстроюсь, и ты обретёшь память своего ненасытного брата, – приказным тоном заявил я Квиту.

– Убей! Но по твоей воле не будет! – жёстко ответил он.

– Мой тёмный племянник! Я ведь могу тебя так называть?

– Нет! Мне не нравится! – оскалился упырь.

– Терпи! – улыбнулся я. – Так вот! Мой тёмный племянник, что вам тут делать? Людей здесь поблизости не осталось. Не станете же вы с братом бегать по лесу за зверушками! А так, побываете в прежнем доме, в землях Ра. Мне окажете услугу в поисках этого высшего разума. Потом наловите себе людей, возвратитесь в этот пустой город и станете разводить их, как скотину. Заживёте лучше прежнего! И главное, никто вам не будет мешать вести кровососущий образ жизни. Это я обещаю.

– Ты же первородный демон Тьмы! Неужели ты не можешь сам отыскать то, что тебе надо.

– Не что, а высший разум! На то этот разум и высший: если он пожелал скрыться, найти его весьма сложно. А с тобой я поиски ускорю. Так что соглашайся, я почти тебя не заставляю.

– Какой ты щедрый и ненавязчивый! Сейчас разрыдаюсь от умиления! – бросил Квит в ответ, скорчив гримасу презрения, но предложением моим заинтересовался, судя по уже наигранному гневу.

Я бросил взор в сущность упыря и увидел: он уже согласился стать проводником, только продолжал делать вид, что по-прежнему противится. Потому я умолк и принялся рассматривать звёздное небо в ожидании, когда Квит сам предложит отправиться в путь. Перепуганный Эвор сидел тихо на противоположном конце поляны, внимательно нас слушая. Ненасытная плоть младшего из братьев жаждала крови, заставляя не терять ночного времени и отправиться на охоту, но страх не позволял упырю шевелиться.

– Хорошо! Полетели! – согласился Квит.

– Преклоняюсь пред твоим благоразумием, – ответил я и взял на руки спящую Ломиру.

– Эвор! – мысленно обратился Квит к своему брату. – Отправляемся обратно, в земли Ра.

– Зачем… – хотел он возразить, но Квит его перебил.

– Так надо!

– Ладно. Как скажешь, – повиновался перепуганный упырь.

Дети Лилит взмыли ввысь и взяли курс на восход жёлтой звезды. Я устроился за ними и, окутав нитями своей сущности тело ребёнка, чтобы потоки воздуха его не беспокоили, лёг на текущие сквозь Мир Богов силы. Упыри летели, полагаясь исключительно на воздушные массы, потому наш полёт был не столь быстрым. Но меня это не беспокоило, так как торопиться было некуда. Лишь бы высший разум, о котором говорил Квит, оказался Творцом.

Упыри общались мысленно. Эвор внимательно, не перебивая, слушал брата о причине возвращения в земли Ра. Младшему сыну Лилит очень понравилось моё предложение об использовании опустевшего города. Ферма по разведению людей воодушевила ненасытного упыря и, предавшись мечтаниям о ближайшем беззаботном будущем, он был уже готов лететь хоть на край Света.

К брату Квита я испытывал чувство неприязни и чем больше наблюдал за ним, тем сильнее меня одолевало желание свернуть этой ненасытной твари голову. Не из-за того, что Эвор убил мать Ломиры – это удел хищника, а скорее по причине его безудержной ненасытности. Младший из упырей совершенно не стремился в отличие от своего брата контролировать жажду и являлся тем, кем должен быть с рождения, повинуясь пороку. Но Квит однозначно виделся недовольным доставшейся ему участью упыря и пытался подчинить жажду своей воле. В связи с этим братья настолько сильно отличались друг от друга, что создавали впечатление принадлежности к разным столпам Сущего. Обладая одинаковыми ипостасями, дети моей сестры оказались совершенно разными по духу. Словно плоть упыря для них – не суть, а клетка, наказание. Только один смирился со своей участью, став кровожадным убийцей, а другой противился и убивал только из-за необходимости остаться в живых. И единственное, что их делало братьями, так это предпочтение в пище. Оба охотились исключительно на своих более слабых прародителей. И ирония заключалась в том, что привычку поедать себе подобных Квит с Эвором унаследовали у своих же жертв, подаривших им жизнь и продолжающих её поддерживать ценой своей крови.