Сергей Сироткин - Путь. Часть 2. Смерть души

Над поляной повисла тишина. Упырей переполнял гнев, но оба довольно легко справлялись с ним и не предпринимали никаких действий. Видимо, главным у них был Квит, который размышлял, как поступить, а второй сын погибшей Лилит молча ждал решения брата.

– Хорошо, жрец. Бери, – спокойно согласился Квит и бросил к ногам человека несколько золотых монет.

– Ты чего делаешь?! – возмутился другой упырь.

– Помолчи, Эвор! Пусть забирает.

Человек поднял монеты и, спрятав их в одежде, довольный сделкой заявил:

– Так бы сразу! А то на один глоток, – повторил он за Квитом. – Зато, какой глоток! Кровь свежая, молодая! – продолжал жрец хвалить свой товар, радуясь вожделенной награде.

– Ты меня не понял, – обнажил клыки Квит. – Я заплатил за двоих? – задал он шёпотом вопрос.

– Да, – снова дрожащим голосом ответил жрец, почувствовав опасность.

– Второй – ты! – прошипел упырь и резким движением руки распорол человеку шею.

Жрец не успел понять, что произошло, а упырь уже вонзился в разорванную глотку и начал жадно высасывать тёплую багровую жидкость. Его тело стало менять окраску, темнея и наполняясь живительной влагой, дарующей отсрочку смерти. Чёрные жилы уменьшились и скрылись в коже. Упыря охватило невероятное наслаждение. Он поднял свою жертву и от удовольствия стал откусывать от человеческой шеи куски плоти, медленно пережевывая их, а, осушив, выплевывал. Добравшись до позвоночника, Квит перекусил его, нарушив тишину глухим хрустом разламывающихся костей. Держа в одной руке ещё не полностью выпитое тело, он принялся высасывать всю кровь из головы. Побледневшая физиономия жреца будто выражала недоумение и некое несогласие с тем, что этой ночью он превратился в жертву. Его отвратительная духовная сущность парила над упивающимся кровью Квитом и удручённо взирала, как осушают некогда полную сил плоть.

Второй упырь, почувствовав запах крови, набросился на бесчувственную женщину, которой повезло оказаться в этот момент без сознания. Она умерла, так и не успев понять при жизни, куда и зачем её тащили. Вырвавшаяся из вспоротого тела душа пленницы была переполнена страхом, но не от увиденной картины трапезы упырей, а из-за ребёнка, продолжающего лежать в стороне в бесчувственном состоянии. Бестелесный дух метался, не зная, как защитить дитя, жизнь которого находилась теперь в руках голодных тварей. Но упыри, поглощённые телами взрослых людей, не обращали внимания на небольшой, но полный жизни глоток крови, принадлежащей человеческому отпрыску.

Выпив всю жизненную силу жреца, Квит отбросил пустое тело и, закрыв глаза, принялся медленно усваивать поглощённую пищу. Смерть ослабила свою хватку на сыне Лилит, давая возможность прожить ещё некоторое время. Удовлетворив голод, упырь сел, наслаждаясь мгновением покоя, пусть не долгим, но позволяющим побыть хозяином своей сущности, а не голодным рабом терзающей ненасытности. Эвор напротив, иссушив женщину, вошёл во вкус и не в силах сопротивляться потребности паразита, посмотрев на бесчувственного ребенка, решил полакомиться и им. Он отбросил связанное, побледневшее женское тело и в один прыжок преодолел расстояние до соблазнительного десерта.

В этот момент в моей душе что-то ёкнуло. Появилась уверенность: я не должен допустить убийства ребёнка. Потому, взлетев с каменного строения, мгновенно переместился к упырю, уже открывшему окровавленную пасть, чтобы впиться в пульсирующую детскую жилку.

– Оставь ребёнка! – тихим голосом произнёс я. – Договор был о двух жертвах.

Эвор от неожиданности отбросил тело человеческого отпрыска, но я его поймал и положил перед собой. Оба упыря меня не видели и инстинктивно, в целях безопасности отпрыгнули назад.

– Кто здесь? – пытаясь разглядеть обладателя незнакомого голоса, спросил Квит.

За его спиной робко прятался Эвор – трусливый и в сравнение с братом более слабый. Поглощённый страхом, он трепетал и никак не мог справиться со своей паникой, полагаясь исключительно на защиту Квита, в котором преобладало ледяное спокойствие.

Старший упырь пытался прислушаться к ночной тишине, чтобы определить моё местонахождение.

Тем временем я проник в сущность своих родственников и обнаружил: они обладают более совершенным восприятием мира, чем люди, и практически не уступают моему – демоническому. Слух у детей Лилит – превосходный, позволяет услышать даже шелест травы на довольно большом расстоянии. Зрение и обоняние также на высоте, но сейчас они никак не могли помочь Квиту. Потому он положился исключительно на слух. И не зря. Услышав моё сердцебиение, старший из братьев сразу определил, где я нахожусь. И теперь аккуратно пытался почувствовать своей сущностью – кто посмел заступиться за ребёнка. Упырь медленно протянул свои тёмные нити и словно невидимой дланью коснулся моей души. Противиться я не стал, позволив ему попытаться самому распознать во мне родственника.