Сергей Сироткин - Путь.Часть1. Путь к Миру

Всё сотворенное в этом огненном мире, да и оно само, питалось болью и страданиями, исходящими от обреченных. Ад, который не мог насытить свою прожорливую утробу, становился с каждым мигом сильнее. Вельзевула вполне устраивало такое обстоятельство дел и всё, чем он занимался, как я думал, так это наслаждением силой, вливающейся в него через лаву, являющейся ему плотью. Но всё же он казался чем-то недовольным и старался это скрывать. Я это чувствовал, находясь даже на расстоянии. Огненный мир был пропитан скрытым недовольством своего хозяина. Поэтому, возвратившись обратно, в огненный зал, я позволил себе расспросить об этом брата.

– Вельзевул! – обратился я к нему, как только влетел в его полыхающие покои.

– Наконец-то объявился! – вскрикнул он, показывая своё недовольство. – Ты где пропадал?

– Почему пропадал? – смутился я, опустившись на твердь скалы, торчавшей посреди огненного зала.

– Тебя долго не было.

– Наверное, увлёкся кругами ада.

– Так я и думал, – успокоился он и сел на свой огненный трон. – В аду нет времени, поэтому все наказания мучеников вечны.

Вельзевул внимательно посмотрел на меня и, видимо, заметив, что меня терзает какой-то вопрос, произнёс:

– Спрашивай.

– Что тебя тревожит?

– С чего ты взял, что меня может что-то тревожить? – удивленно спросил хозяин ада и насторожился.

– Твой бескрайний мир с каждой новой болью, испытываемой обречёнными, становится мощнее, а вместе с ним растёт и твоя сила, но я чувствую, как ад пропитан твоим недовольством. Поделись им со мной.

– А ты проницателен, Демон, – неторопливо начал он. – Зришь в корень! Ну что ж, изволь. Окинь взором весь мой мир, проникни в его суть.

Я последовал его совету и инстинктивно попытался раствориться в этом месте, став его частью. И на удивление мне это очень легко удалось. Казалось, я стал огненным миром и смог оказаться в каждом уголке. Потому стал испытывать все его волнения и вибрации. Через меня полилась сила, образующаяся от боли и мук наказанных. Но вместе с этим в душу забрался и некий дискомфорт, который превращался в раздражение, а затем в какой-то невыносимый внутренний зуд. И зудом этим была тревога, которую испытывает жертва перед своим неизбежным концом.

– Чувствуешь?! – продолжил Вельзевул. – Тревога, которую ты сейчас испытываешь, принадлежит не тварям со всего Сущего, сосланным на вечные муки, а мирам, откуда они прибыли. Это из-за того, что не все мученики в аду являются действительно виновными. Так зачем они тогда здесь? Мне такие страдальцы не нужны! Я устал от них. А больше всего от терзающего меня предчувствия неизбежно грядущей катастрофы. Видите ли, боги Сущего решили всех якобы провинившихся ссылать на перевоспитание сюда! А то, что из-за их необдуманных приговоров начинает раскачиваться равновесие и Сущее приближается к возможному разрушению – им плевать! Ну, а я – вроде как, надсмотрщик, начальник по пыткам, и удел этот мне не по нраву! – он нахмурился. В его глазах огонь вспыхнул ещё ярче. – Основная масса обречённых здесь всего лишь перешла кому-то дорогу. Вот возьми хотя бы этого воина, – Вельзевул указал на окаменевшее изваяние в доспехах из той самой аллеи каменных статуй, – он всего на всего бросил вызов какому-то доморощенному божку, который измывался над его собратьями для развлечения. Итог – он здесь каменный из-за закона гласящего: боги в мирах непререкаемы в своих решениях для порядка. Какого порядка и кому он нужен?! Не понятно! Хотя понятно только ему, главе совета. Ведь эти божки оплот его власти во вселенных.

– Что за глава? – перебил я хозяина ада.

– Да! – махнул он рукой. – Есть такой в Свете, имя ему Световид. Он у них верховный бог. Может, ещё познакомишься.

– Свет? Что это? – услышал я, что-то знакомое, о чём я знал, но всё же решил спросить о нём Вельзевула.

– В Сущем он является противовесом Тьме.

– Где он? Как его увидеть?

– Эта сущность враждебна для нас, ведь мы порождения Тьмы. Мы боремся с ним и с его тварями, а он с нами. Таков закон мироздания.

– Кто создал этот закон? – не унимался я. – И почему мы не можем жить в Свете?

– Потому что мы другой природы, – начал раздражаться от моей назойливости Вельзевул, и как мне показалось, в его обители стало ещё жарче. – А создал его тот, кто породил Тьму, Свет, Хаос, в общем, всё Сущее. Имя этому высшему разуму – Творец.

– Хаос? – невольно произнёс я, но отбросил мысль об этой сущности, так как был поглощён сейчас вопросом о Свете. – И всё же я хочу увидеть этот Свет! – приблизился я к Вельзевулу, пытаясь узнать как можно больше.