Дмитрий Серебряков - Новая жизнь

– Размышляю на тему воздействия сознания мага на фею… – задумчиво ответил он. – Была одна теория, что основные стремления феи идут от сознания мага, с которым она живет. И, возможно, ваша способность более качественного взаимодействия ускорила этот процесс, что и привело к новым чертам характера феи. Ей подсознательно хочется осваивать что-то новое.

– Алиса, а ты как, согласна? – спросил я, но понял, что уже поздно. Алиса, сладко посапывая, спала.

Уложив аккуратно на диван, я укрыл ее одеялком. Все-таки она у меня самая лучшая.

Запуск!

Обстановка не сильно изменилась, разве что теперь нет Алисы. Что печально.

– Решил не мешать ей спать? – улыбнулся профессор.

– Да. Хотя и знаю, что этот сон – всего лишь иллюзия… – грустно вздохнул я.

– Ты не прав. У них тоже есть сны: не такие, как у нас, но они есть. Просто им очень редко удается уснуть. У вас действительно уникальный случай: такое поразительное совмещение!

Я только пожал плечами на слова профессора. Без Алисы стало как-то грустно, но пришлось быстро взять себя в руки. Есть еще много вопросов к моему новому сожителю.

– У меня есть несколько вопросов к вам. – Профессор только согласно кивнул на мои слова. – Во-первых, почему вы решили сменить носитель? Во-вторых, зачем вам я? Уверен, вы не просто так выбрали именно меня. В-третьих, Хан сможет меня обучить ближнему бою? Это так, самые актуальные вопросы.

– Я понял, – без особого удивления ответил профессор. – По поводу первого: мы уже давно искали возможность сменить мне носитель. Так что вы просто идеально подходили на эту роль. Ничего странного тут нет. Хану было очень неудобно таскать меня с собой. А в его мозги я не мог подселиться, так как он не имеет магического дара. Можно было, конечно, оккупировать один из его биомодулей, но это повлияет на его производительность. По поводу второго вопроса – об этом пока рано говорить, вы еще слишком мало прожили в здешнем мире. Лет через сто или двести мы вернемся к этому вопросу. Но одно я гарантирую: вам это ничем не грозит. А по поводу последнего – можем уже послать сигнал и спросить у него самого.

– Хорошо, тогда поднимем остальные вопросы.

А вопросов было много, касающихся заклинаний, мозга, тела и новых возможностей. Пока я все узнавал, мы запустили заклинание-сигнал. Бот успешно руководил телом. Ну а мы засели на пару суток. В реальность я отвлекся только раз, предупредив Янсона, что разбираюсь с новыми возможностями. Он, кстати, был весьма удивлен возросшей силой моего источника и количеством маны. Это тоже одна из проблем, которую пришлось решать по ходу. Полностью скрыть силу источника не получилось, но большую часть удалось спрятать от посторонних взоров. Со всеми новыми данными удалось разобраться только на третьи сутки. И это при моих-то новых возможностях… Профессор полностью занял мой биочип, и теперь Зары уже не существовало. Хотя на всякий случай ее программный код я заархивировал и спрятал. Мало ли, вдруг пригодится. Решив еще кучу мелких вопросов, я принялся ждать Хана. Тот не заставил себя долго ждать, явившись буквально на следующий свободный день.

Наша первая тренировка проходила на берегу озера, недалеко от города. Место тут тихое и спокойное. С моими вернувшимися возможностями я без особого труда смог незамеченным выйти из города. Хан уже меня ждал. Процесс обучения оказался просто уникальным. Я, конечно, слышал в своем мире о новых разработках обучения на основе объемных образов. Но одно дело слышать, а другое – почувствовать это на примере профессионала. Теперь я понимаю, почему он так неохотно пользовался словами. После того, что он показал, слова становились каким-то допотопным способом передачи информации. То, что словами, примерами и жестами, да даже видео, нужно передавать и показывать неделю или даже месяц, тут помещалось в один мыслеобраз. Это давало непередаваемое ощущение.

Я уже молчу о способе подготовить такой образ. Невероятные ощущения полноты информации. Мой прошлый мир со всеми его виртмирами и биочипами даже рядом не стоял с тем, как этим пользовался Хан. Это как после плоского изображения на мониторе проникнуть в виртмир этого же изображения. Но даже такой пример не может передать ту пропасть между обычным обучением и тем, что показал Хан. Он не передал не единого слова, только образы. Я за два часа такого обучения узнал столько нового, что даже представить сложно. Мой обновленный мозг был загружен на семьдесят процентов (!) для обработки этих образов. А ведь первый урок касался только понимания окружения… Мы всегда считали, что производительность мозга можно реализовать в вычислениях или обдумывании вариантов, но мне показали другие грани. Фраза из прошлого: «Почувствуй мир, что окружает тебя», – звучала уже совсем по-другому. Только после нескольких десятков попыток у меня получилось увидеть окружающий мир. Каждую его часть, каждую травинку, каждый листок. Кажется, я наконец понял, что значит познать гармонию с природой и миром.