Можно, конечно, возразить: мол, Каламит – не Обама и даже не Гитлер. А хиссы – не ЦРУ или гестапо. Но ведь это просто тонкости дефиниций и внешних проявлений, а суть примерно одинаковая. Что Югославию бомбишь, что Ливию, что Донбасс… что Сартум: бомбишь – значит, фашист. Фашист – значит, должен быть остановлен.
Вот только остановить Каламита я пока не мог. Приходилось хитрить.
– Боюсь, за такое ты меня никогда не простишь, – задумчиво сказал я, проверяя мета-кандалы.
– О да! – с чувством ответила Астила. – За такое… Может, кисти лучше за спиной сковать, одной парой наручников? А то как-то неубедительно смотрится.
– Нет. Тебе на этом столбе болтаться часа полтора как минимум. Я не хочу, чтоб ты себе суставы повыворачивала.
– Я дзингай, – высокомерно заявила Астила. – Если ты думаешь, что…
И в этот момент я заклеил ей рот липкой лентой.
– Эх, подруга, – сказал я, любуясь «пленницей». – До чего ж ты красивая… когда молчишь.
Девушка метнула в меня уничижительный взгляд, но довольно быстро осознала комичность положения и фыркнула. Глаза у неё были серые и на самом деле добрые. А когда наша командирша забывала изображать строгость, довольно даже смешливые.
– Мак, – прозвенел голос Данеруса. – Я засёк его маячок. Астилу пока не выводи, на площадке тебе ничего не угрожает: Кадил захочет убрать тебя только на борту корабля.
– Если захочет, – пробормотал я.
– Захочет, захочет, – успокоил меня Вольго. – Такой куш он делить не станет.
Это верно, я выторговал себе две трети награды, обещанной Каламитом за поимку Астилы. Однако дело было не в деньгах: для планетарного босса такой организации, как Обмен, сумма выглядела… да нет, значительной, конечно, но не настолько, чтобы переживать. А вот стерпеть наглость от новичка, даже очень эффективного новичка, – этого криминальный авторитет себе позволить не мог.
Данерус уверенно говорил, что с Гниддом на «Коршуне» будет только пилот по фамилии Удутт. И разумеется, Зейло Корд. «Не волнуйся, Мак, на тебя его хватит за глаза. Этот парень пятерых таких, как ты, вынесет не моргнув глазом. Ну, может, Кадил подстрахуется и угостит тебя особым коктейлем».
Яда я не боялся, потому что не собирался пить, но на всякий случай закинулся универсальным антидотом. Из оружия взял только плазменный меч. Гарр и Вольго прикрывали меня из укрытий по краям посадочной площадки.
Но встреча прошла без эксцессов.
«Чёрный коршун» с филигранной точностью приземлился в центре посадочного круга. Вне закрытого ангара небольшой кораблик казался ещё красивее своей безызбыточной функциональной красотой, свойственной мощным и хорошо продуманным машинам.
Зашипели выдвигаемые опоры, в перпетоновое покрытие ударили струйки газа. Дрогнула и припала к земле высокая рампа. Я поднял голову и в глубине шлюза увидел лоснящееся радостью лицо Кадила.
– Мак, мальчик мой! – воскликнул босс, не делая попытки выйти на аппарель. – Ты ли это?
– Здравствуйте, господин Гнидд, – сказал я тем же безэмоциональным голосом, какой привык использовать, изображая «бригадира»-отморозка. – Это я.
– Приподними-ка свой капюшон… и подойди ближе. А! Это и правда ты.
– Да, господин Гнидд.
– Прекрасно, прекрасно. Если бы ты знал, как долго я искал подходы к лорду Каламиту, пытался заслужить право на получение кодов запуска… И вот ты приносишь мне такой императорский подарок! Определённо, ты станешь ценнейшим пополнением в нашей организации! Где же… сувенир?
Я обернулся к зданию терминала и коротко свистнул. Крохотный частный космодром, который мы выбрали для операции, несмотря на заброшенность, сохранил большинство сервисных сооружений. В темноте одного из проёмов замигали огоньки: на площадку выехал робот-тележка.
– Мак, мальчик мой, – почти растроганно проговорил Кадил, наблюдая за приближением скованной дзингайки. – Это действительно она? У тебя определённо есть вкус.
«Что есть, то есть», – подумал я. Астилу мы приковали к металлической балке с заведёнными за спину руками. Кадил ведь обыкновенный садист: пусть порадуется, слегка возбудится – авось утратит бдительность. Насчёт вкусов Корда я ничего не знал, но подсознательно надеялся, что такая мразь, как Зейло, к женщинам должна быть безразлична.
Немного стыдно было использовать прелести Астилы подобным образом, но она сама горячо поддержала эту идею. Слишком даже горячо… Ох уж эти женщины с их извечной жертвенностью. Особенно дзингайки: и в роли соблазнительницы покрасоваться, и заветов Ордена не нарушить – «для дела ведь, не для удовольствия».
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу