Мария Шурухина: Неожиданная трансформация

Я свалился прямо в заросли чертополоха вперемешку с крапивой.

Голова гудит. С похмелья, вестимо. Да не просто гудит – раскалывается на сотни маленьких кусочков. А все почему? Правильно – пить надо меньше. Надо меньше пить. Лучше, конечно, совсем не пить, но жить тогда становится как-то тоскливо…

Противные колючки лишь слегка расцарапали кожу, а вот крапива… крапива жглась зверски. Торс мой худо-бедно защитила футболка, но руки и шея – упал-то я почти плашмя – тут же покрылись огромными волдырями и обещали зудеть до самого вечера.

Нет, вы не подумайте, я не пьяница какой-нибудь. Довольно привлекательный, по мнению противоположного пола, мужчина, чуть за тридцать. И работаю преподавателем. В высшем учебном заведении.

Ну, а как я сюда попал, а вернее сказать, свалился, отдельная грустная история. Или веселая. Это же с какой стороны посмотреть!

А куда я попал, кстати? Огляделся, все еще стоя на четвереньках. Голова плохо поворачивалась. Еще и кружилась, вдобавок. Все же хорошо я припечатался. Смачно. Справа – кусты, слева – кусты, спереди и сзади – ну, во общем, вы поняли. И я тоже понял, что ничего не понял. Надо бы вспомнить, с чего все началось, авось и в голове проясниться.

Утро субботы началось с того, что я встретился с Анькой. Погуляли. Сходил с ней в кафешку – цветы, мороженое, кино. И так далее по списку. Но список у Аньки был длинный. А у меня – не очень. Потому, как только позвонил Петька, я тут же слинял домой, под предлогом срочного принятия и сдачи курсовой у нерадивого студента. Ага, в свой выходной. Но я же трудоголик!

В итоге приняли мы… прилично так приняли. И сдавали тоже весь вечер. Карты. Мы – это я, Петька и Лешка. Последние двое, по чисто случайному стечению обстоятельств, числились моими студентами-первокурсниками. Лучшими студентам. Я же с кем попало не бухаю! А Петька с Лешкой – отличники. И отлично по моему предмету соображают.

Короче, соображали мы на троих. И дулись в магический преферанс. Игра занятная, увлекательная. Порой выиграть удавалось действительно много. Но хуже всех приходилось проигравшему. По правилам, он должен был исполнить фант победителя. Любой. Отказ от исполнения означал немедленную дисквалификацию игрока без права восстановления. И больше никто, нигде и никогда играть с ним не садился. Жесткие правила, но тем интереснее. Конечно, были некоторое ограничения: на убийство, насилие, грабеж. А в остальном фант ограничивался лишь фантазией тех, кто его придумывал.

Так вот, мне не фартило. Определенно. Количество проигрышей увеличивалось прямо пропорционально количеству выпитого коньяка. Хороший был коньяк. Марочный. Доставленный в качестве взятки одного из студентов. А что, мне не жалко прогульщику зачет автоматом поставить. Особенно за коньяк.

И я, конечно, проиграл. Эти два придурка не придумали ничего умнее, как отправить меня в магазин за пивом. В два часа ночи! И ладно бы просто отправили. Им обязательно надо было побыстрее. Так что решили они послать меня через магический портал. «Идите», – говорят, – «Валентин Маркович, и без пива не возвращайтесь!»

Карточные долги я честь честью отдаю. Послали так послали. Но ведь знали, гады, что сам я порталы открывать не умею. Не ладилось у меня с ними как-то.

Открыть портал в нашем институте могли студенты старших курсов. Первокурсники же так, баловались, кто во что горазд. Нелегально, разумеется, но как их отследить? Пользоваться порталами можно в пределах страны. И выпивши – ни-ни! Ох, представляю, что будет, если меня искать начнут… Расследования не избежать, студентов моих – собутыльников – оштрафуют, глядишь, и исключат.

На всякий случай я пошарил по карманам. Так и думал. Мобильника нет. Денег – тоже. Нашел пропуск в институт, зажигалку Marlboro и резиновое изделие. Последнее всегда ношу с собой. Мало ли что, мало ли где…

Выполз я из кустов. Грязный, взлохмаченный, злой. На четвереньках, кстати, выполз. Взгляд тут же уткнулся в три пары босых пыльных маленьких ступней.

– Э… здравствуйте, детишки, – я голову поднял, на малышей снизу вверх смотрю, надеясь не напугать их своим ошалелым видом. Трое. В чумазых серых балахонах. Стоят, глазеют, явно не решаясь заговорить. – Скажите, а где я нахожусь, а?

– Дядько, а чавой-то вы… – начала девочка с жиденькими пепельными волосиками.

– Ёшкин кот! Молчи, Янь, коли не разумеешь, – оборвал мальчишка постарше. У него были разодраны коленки и подбит глаз. – Аль не вишь – бешеный он!