Михаил Морхов - ДонБАССта

– Взрывать значит, говоришь? – придвинувшись к Редаю, и взяв у него бинокль, спросил улыбающийся Мачо, наконец убрав огромный куммуникатор,с бесконечными любовными переписками, в нагрудный карман. Оценив ситуацию, он выплюнул погрызанную зубочистку. Пригладил, зафиксированные гелем, в элегантной прическе волосы. Вытащил новую зубочистку из бумажной упаковки. И качнув головой, обратился к афганцу – Ну, теперь твой выход маэстро! Делай то, что умеешь лучше всего!

Скорчив недовольную гримасу, Редай взял в руки доисторический мобильник, и набрав на нем число 114, по числу сур в коране, приложил к кнопке вызова большой палец. Он сосредоточенно смотрел в бинокль. Где то внизу, в густой зелени, распологалась тюрьма, построенная еще в эпоху советской империи. Как и все в союзе, здание тюрьмы, было огромным, серым и угловатым. Несмотря на свои циклопические размеры, казалось здание тюрьмы, особо никто не охранял. Как сказал бы Шеф, все ушли освобождать Юго-Восток Украины, от недолюдей. Только около КПП, представлявшее собой полуразвалившуюся сторожку, с торчащими из под обвалившейся некогда белой штукатурки, крошащимися кирпичами, с видом хозяев жизни, ходили *правосеки*. Как заметил Редай, в количестве трех человек. В огромном тюремном дворе, стоял, поблескивая новизной, подаренный особо отличившимся участникам Кровавой Резни, олигархом Коломойским, новенький *Крузак*. К антенне которого был привязан золотой с синим, флаг *незалежной*. От здания тюрьмы отделились две фигуры, важно шагавшие по направлению к машине. Они были одеты в форму натовского образца. В авто погрузились офицеры и трое *правосеков*. Двери авто захлопнулись, и автомобиль, шурша гравием из стертых временем бетонных плит, тюремного двора, покатил к ржавому железному забору. Когда ворота открыл услужливый человечек с автоматом наперевес, а японский автомобиль поровнялся со сторожкой, Редай прошептал: *Аллаху Акбар!* – и нажал кнопку вызова. Раздался взрыв оглушительной силы. Даже на таком огромном расстоянии, Мачо почувствовал вибрацию. Столб огня поглотил автомобиль, унося в преисподнюю американских военных советников, *правосеков*, и услужливого охранника, открывшего ворота, сами ворота и видавшие виды сторожку.

– Господи ты Боже мой! – Восторженно и удивленно вскричал Мачо – Редай, друг мой восточный, ты сколько взрывчатки заложил?

– Взривчатка многие не бывать! – Спокойно ответил афганец, лицо которого не выражало ничего. Совсем тихо он прошептал – Я славлю Аллах! Но здесь нет Аллах!

Когда дым и пыль осели, стали видны невероятные масштабы разрушений, причиненные взрывом афганца. Вместо КПП, зияла огромная воронка. Повсюду валялись горящие остатки растерзанного автомобиля. Сделанный по советским гостам металлический забор, был словно смят чьей то огромной рукой, и выкинут взрывом на добрую сотню метров. Что и говорить, Редай знал свое дело.

Спустя несколько минут, из здания тюрьмы показались четыре фигуры *правосеков*, с автоматами наперевес, они испуганно жались к уцелевшим обломкам стены. Следом выползли, словно тараканы из под холодильника, тюремные охранники, но оценив ситуацию, забежали обратно внутрь здания.

Тут раздались четыре глухих и мощных выстрела, с интервалами, не больше 10 секунд. *Правосеки* театрально взмахивая руками, падали наземь, один за другим, оставляя на стенах кровавые пятна, как напившиеся крови комары, которых настиг тапок искусанного человека.

– Это просто настоящее искусство! Работа нашей Зорьки! – Прикуривая черную сигарету с золотым фильтром, на котором красовался двуглавый орел, констатировал Мачо. Глубоко затянувшись он достал рацию. Щелкнув рычажком, он выдохнул дым и произнес в рацию: Мачо вызывает Зорьку!

После нескольких щелчков приятный женский голос ответил: Зорька на связи! Можешь сыпать комплиментами, извращенец!

–Ну зачем же сразу извращенец! – Захохотал он в ответ – Ты как всегда безупречна, милая!

– Все чисто! – Ответил женский голос – У вас 15 минут на все про все! Ботан сообщил, что возможно подкрепление *майдаунов* со стороны *зеленки*, поэтому поторопитесь! И еще Мачо, я тебе никакая не милая! Не засоряй эфир своими глупостями! Конец связи!

Мачо спрятал рацию, взял автомат, и обратился к афганцу: Только не подумай, что я не ценю твой талант. Ты тоже красавчик. Тюльпан!

Редай произнес несколько ругательств на своем языке, и схватив автомат, последовал за Мачо. Его имя переводилось с пушту, как *Тюльпан*.