Лев Кругликов - В проклятых землях

– Как лезть с поцелуями – так готов, а как про женитьбу – так в кусты… да, Дрейк? – ухмыльнулся я, а затем прикусил нижнюю губу до крови. Мгновенная вспышка боли – и ранка затягивается. Хороший намек. – Моя личная жизнь – это мое дело. Личная жизнь Лесс – это ее дело, а их пересечения – это наше общее дело. Не твое.

– Извините, господа, полагаю, что мое дальнейшее присутствие здесь излишне. Как говорится, наемник сделал свое дело – наемник может уходить. Желаю приятно провести время. Доброй ночи.

Неуловимая Алессьер встала, легонько поклонилась и выскользнула за дверь раньше, чем я успел ей ответить, только негромко щелкнул, закрываясь, замок.

– Ты хорошо устроился, Джер… айн. – В середине моего имени вампир чуть-чуть сбился с дыхания, так что у меня возникло ощущение, будто он хочет произнести совсем уж уменьшительную форму моего имени, но все-таки мне всего лишь показалось. – И я еле успел за тобой. Все-таки бросаться сломя голову в омут, не разведав, что за змеи там водятся, – на тебя не похоже. Скажи честно, ты знал тогда, когда предложил мне этот путь, что он приведет меня сюда? – Взгляд вампира был жестким, требовательным… и каким-то несчастным.

– Нет. Я не знал, что этот путь приведет нас сюда. Но… Разве ты о таком не мечтал, малыш? – Я обвел рукой его каюту. – Вечная жизнь, шикарный чаролет, бесконечные путешествия… Разве это не то, чего ты просил у меня? Да, конечно, мы договаривались и о большем. И большее будет, только приди и возьми. Ты слышишь? Приди и возьми.

– Я помню про цену. – Голос вампира мог заставить содрогнуться кого угодно. Но д’эссайны не могут испытывать страх. – И свою цену я плачу исправно. И тебе – тоже. Я все еще обязан тебе жизнью. И не только жизнью.

– Я помню.

– Я не закончил. – Дрейк взмахнул открытой ладонью. – Есть старое правило того, кто хочет увидеть своих правнуков: не видеть зла, не слышать зла, не говорить зла.

– Я всегда говорил, что если хочешь не только увидеть, но и прижать их к своей груди, то нужно предотвращать зло.

Вампир повторил свой жест чуть более резко.

– Не торопись. Я знаю, что ты успел наворотить достаточно дел, чтобы по законам любого из государств тебя следовало бы колесовать, затем четвертовать, повесить и под конец сжечь.

– Ты забыл про отрубание головы. Как лицо, обладающее титулом, если ты, конечно, не собрался с духом, чтобы его упразднить, – я кивнул Дрейку, – то я могу требовать замены позорного повешения отрубанием головы. А то и божьим судом, хотя на него никто и не решится.

– Снова перебил. Доволен? – В глазах у вампира плясали озорные смешинки. Мне начало казаться, будто он решил проверить что-то совсем непонятное мне. – Я знаю, что многое из содеянного ты предпочел бы забыть и сам. Если и не забыл. – Я пожал плечами. Кажется, в моей памяти действительно есть пара лишних дыр, но я всегда успею все вспомнить. Мой лабораторный журнал при мне, и достаточно лишь вчитаться в его страницы, чтобы заполнить пробелы. – Что когда просыпаешься через десять веков после того, как пришлось заснуть, то можно ожидать, что все старые связи тихо и мирно уйдут в свои могилы, но… – Он сделал театральную паузу. – Меня попросили передать тебе это. Нет, естественно, не представились, но, думаю, ты и сам должен все понять. Не правда ли, Джер?

Конец фразы Дрейк произнес совсем тихим голосом, после чего протянул мне сверток из промасленной ткани, обмотанный длинным жгутом. Я брезгливо взял его в руки и развернул, надеясь, что перчатки все-таки можно будет отмыть, и тут же о них забывая… С трудом удержался от того, чтобы не отбросить сверток подальше от себя, окончательно уничтожив его потрепанное временем содержимое. Это было то, чего я не ожидал увидеть никогда, то, что я просто не мог встретить снова, спустя столько лет. То есть веков…

Но как бы я ни сверлил эти вещи взглядом, с ними ничего не происходило. Да и что, спрашивается, может сделать такая нематериальная вещь, как взгляд, измятой серебряной маске, треснувшему стальному обручу и трем поломанным на мелкие куски метательным дротам? Ничего. Но я с превеликим удовольствием больше никогда бы их не видел.

– К этой посылке прилагалась записка. – Не уточнение, а однозначная уверенность. Иначе быть не могло.

– Конечно. Предвосхищая следующий вопрос, отвечу – да. И нет. Ты же и так знаешь, что там написано, не правда ли? – Дрейк смотрел на меня, тщательно оценивая все мои движения, пытаясь воссоздать для себя картины, которые должны были собраться у меня в голове, стараясь подстроиться под мое состояние, чтобы легче узнать то, до чего он пытался докопаться с момента моего исчезновения – и, похоже, практически безуспешно.