Крис Эвас: Свет пылающих теней

Судно, носившее имя отцовского рик фаура, представляло собой могучий трехмачтовый семидесятидвухпушечный линейный корабль, призванный служить одним из основных средств поддержания власти ее величества в отдаленных уголках империи. Пять лет назад ему оказалось достаточно бросить якорь в бухте Килок-Ри, чтобы туземцы, протестовавшие против вывоза бесценных религиозных и магических реликвий в Келуин, столицу Калагрии, немедленно утихомирились. Конова прекрасно их понимал: и почему они восстали, и почему вдруг передумали восставать, едва увидев «Черный Шип». Корабль, по сути, являлся плавучей батареей. Он нес на себе двадцать массивных шестидесятивосьмифунтовых карронад, сорок тридцатишестифунтовых дальнобойных орудий и дюжину пушек поменьше, шесть из которых в данный момент находились на острове, принайтованные к носу шлюпок. Конова искренне жалел о невозможности затащить «Черный Шип» на вершину Ее горы. Вместе с «Железными эльфами» линкор мог бы покончить с этой войной – или противостоянием, как ни назови, – в три бортовых залпа.

Майор направился вслед за подчиненными. Остров практически принадлежал им. Всюду, куда ни глянь, валялись мертвые рекки, а сарка-хары полыхали ледяным пламенем. Наконец-то они отправятся к Просторам Хасхугеб! Довольный Конова погладил висящий под мундиром черный желудь.

Боль раскаленной добела иглой прошила сердце и впилась в руку.

Непроизвольно ахнув, Стремительный Дракон пошатнулся и упал на одно колено. Ничего подобного ему прежде испытывать не доводилось. Он вскинул саблю в ожидании удара... но удара не последовало.

Конова огляделся. Вокруг не было ни души. На лбу выступил пот. Создавалось впечатление, будто кровь вот-вот закипит под кожей. Обычно при взаимодействии с Ее магией майора пронизывал холод, сейчас же у эльфа перехватывало дыхание от жара. Впереди затрещали мушкеты. Послышались крики. Кто-то взвыл и орал не умолкая.

Заставив себя подняться, Конова зашагал в направлении звуков. Боль мало-помалу отступала. Он перешел на бег. Обнаружив бойцов на другой стороне острова, майор не сразу осознал происходящее. Рядовой Харкон метался между столпившимися вокруг него сослуживцами.

Тень солдата пылала.

Она скользила вслед за ним по песку, охваченная ревущим ослепительно-белым пламенем, а Харкон вопил так, словно горел сам.

– В воду! Рядовой, бегите в воду! – крикнул Конова.

Харкон обернулся в его сторону. Глаза его безумно блестели. Он принялся срывать с себя форму. Майор опрометью понесся к берегу. По-видимому, ему оставалось лишь взять дело в свои руки.

Рядовой Фульбер на секунду опередил командира. Он сгреб ошеломленного бойца в охапку и бросился к морю. В тот же момент вспыхнула его собственная тень. Здоровяк вскрикнул, но мужественно продолжал бежать, пока оба не рухнули в воду. В воздух поднялись клубы пара, однако пламя не исчезло.

Конова остановился рядом, не зная, что предпринять. Он огляделся в надежде увидеть Висину, мать или хотя бы Ралли, но все они остались возле шлюпок.

– Мы все равно горим, – доложил Фульбер.

Голос его дрожал от напряжения, тем не менее рядовой пытался сохранять спокойствие. На губах Харкона выступила кровавая пена. Он по-прежнему заходился в крике.

– Господин майор, что делать-то? – раздался чей-то возглас.

Конова не чувствовал себя таким растерянным и беспомощным с того самого дня, когда распустили «Железных эльфов». Вот только сейчас, вновь став командиром, он не собирался во второй раз лишиться своего полка, да еще из-за какой-то непонятной дряни!

– Ты! – Майор указал на одного из солдат. – Беги на ту сторону, приведи женщин. Быстро!

Боец помчался прочь, даже не остановившись подобрать оброненный кивер.

– Командир...

Конова обернулся. Рядом стоял Аркгорн. Гном взвел оба курка «костолома». Сержант с офицером обменялись взглядами, и майор кивнул. Йимт вскинул оружие, взяв на прицел двоих, что барахтались в море.

– Стойте!

Рядовой Ренвар зашел в воду, перекрыв линию огня, и прохромал к Харкону с Фульбером. Стоило его тени коснуться их теней, как она немедленно вспыхнула. Языки белого пламени зашипели, повторяя ее очертания на морской поверхности. Элвин зажмурился и погрузил руки в огонь. Черный желудь пронзил грудь Коновы ледяным осколком. Майор снова рухнул на колени. Несколько солдат пошатнулись одновременно с ним. Белое пламя опало, сменившись черным морозным, затем и оно с шипением угасло.