Марина Голубева: Клык Фенрира

Когда идешь по узким улочкам старого поселка, кажется, что переносишься в прошлое. Ни суеты города, ни шумных магистралей, и неприятности не чувствуются так остро. До раскопа совсем недалеко, он находится на вершине холма над озером, вблизи старой, почти полностью разрушенной крепости. Обычно получасовая прогулка доставляет удовольствие и пролетает быстро, но сегодня необходимо спешить. Не до красот. Парень почти бежал по тропинке вдоль крепостной стены и размышлял над тем, что его снова ждет выговор. Руководитель практики еще на той неделе обещал Лехе, если тот снова опоздает, проблемы на зачете. Такие неприятности молодому человеку были не нужны. Еще один «хвост» – и прямо отсюда можно смело отправляться в местный военкомат.

Путь до раскопа студенты часто сокращали через старое кладбище. Леха нырнул под арку полуразвалившихся ворот, попав совсем в другой, какой-то мистический мир. На древнем кладбище много веков подряд хоронили местных жителей. Старинные каменные надгробья и покосившиеся деревянные кресты теснились по обочинам и прятались в густом кустарнике. Солнце здесь появлялось лишь на тропе, все остальное пространство тонуло в тени высоких деревьев. В жаркие дни на кладбище всегда было прохладно, а ближе к осени и вовсе пробирал мороз, казалось, что спускаешься в холодный погреб. Здесь ходили в основном, когда торопились на раскоп или домой после работы: удобная и утоптанная тропинка, да и место, заросшее вековыми деревьями и густым кустарником, скорее живописное, чем мрачное.

Утреннее сентябрьское солнце золотило извилистую дорожку и почти не грело. Дни все еще стояли теплые, но с утра в майке было уже зябко. Конечно, с лопатой в руках отогреешься быстро, но до раскопа еще топать и топать.

Леха по сторонам не глазел, торопясь выйти к главной достопримечательности кладбища – огромному каменному кресту. Именно оттуда начинался спуск к раскопу. Этот крест, по легендам, воздвигли над могилой основателя поселка – князя Трувора, приехавшего на Русь более тысячи лет назад со своим братом – Рюриком.

По узкой тропинке иногда приходилось протискиваться чуть ли не боком, чтобы не задеть накренившиеся кресты. Странно, но кладбище все не заканчивалось. Леха давно уже должен был выйти к Труворову кресту. Парень остановился и вытащил из кармана джинсов мобильник. 10.15, сети нет. Молодой человек чертыхнулся и только потом понял, что блуждает между могил уже больше получаса.

«Неужели куда-то не туда свернул?» – мелькнула испуганная мысль, и сразу вспомнилась байка, которую местные любили рассказывать приезжим студентам. Про то, как один пьяный тракторист блуждал по кладбищу три дня, пока не вышел к Труворову кресту. Но он-то, Леха, не пил и с тропинки не сворачивал. Вот она, одна тут, почти прямая. Иди себе вперед и иди. Надгробия становились старее и попадались все реже. Скоро лишь кое-где проглядывали старинные, покрытые мхом кресты, а то и просто валуны. Темнело, Леха с ужасом понял, что углубляется в лес. Густой сумрак был не похож на тень вековых деревьев. Создавалось впечатление, что уже смеркается.

– Чертовщина какая-то! – выругался себе под нос парень, когда далеко за спиной услышал протяжный вой, который, казалось, поднимается от земли и растворяется в ночном небе, просачиваясь сквозь густые ветви деревьев. Вслед ему сорвался еще один, более высокий и звонкий. Выли то ли собаки, то ли волки. Собак Леха не боялся, он их даже уважал, но собачий вой на кладбище вызывал чувство панического страха. «А если это волки? Собаки ведь вроде как лаять должны? – мелькнула испуганная мысль, но парень постарался ее отогнать. – Откуда могут быть волки в поселке?» От холода свело лопатки, а зубы выбили замысловатую дробь. Леха решительно повернул назад и почти побежал по дорожке, огибая непонятно откуда взявшиеся узловатые корни.

Почти совсем стемнело, тропинка потерялась, растворилась в угольно-черной тени кустов. Вой теперь звучал впереди. Совсем рядом в высокой траве сверкнули красные огоньки глаз.

– Да что же это творится! – Леха замер в нерешительности, оглядываясь назад. В просвете между деревьями появилась серая тень: ощерившаяся пасть, горящие глаза и вздыбленная на загривке шерсть. «Волк!» – поразился Леха и, окончательно перепугавшись, рванул с тропинки в кусты, не разбирая дороги. Но и справа, и слева слышались злобные взрыкивания и хриплое дыхание, а над сумрачным кладбищем, уже больше напоминавшим чащу леса, плыл многоголосый волчий вой. В боку кололо, а дыхание с хрипом вырывалось из легких, Хитрые и умные твари словно сознательно загоняли Леху в западню.