Марина Голубева - Клык Фенрира

«Леха!» – ухмыльнулся молодой человек. Он уже и отвык от такого имени.

– Сейчас вернусь, – буркнул он. – Спи.

– Ненормальный! – донесся до него удивленный голос приятеля.

Но Алексей уже выскользнул за дверь и с наслаждением вдохнул прохладный, пропахший осенней листвой воздух. Как все же хорошо быть живым! Молодой человек со вкусом потянулся и отправился на раскоп.

Утро было свежим, и кожа сразу покрылась мурашками. Но холод не раздражал, а бодрил, и Алексей перешел на бег. Его тело обрело силу и ловкость волка, и парень, словно тень, скользил по тихим улочкам поселка. Мелькнули башни полуразрушенной крепости, впереди виднелось кладбище, казавшееся еще более мрачным. Вспомнив закапывающихся в могилы мертвецов, Алексей передернул плечами – ну уж нет, через кладбище он больше не пойдет. Хватит, сократил один раз дорожку.

Спускаясь с холма, молодой человек увидел ровные квадраты раскопанных участков и испытал совершенно непривычное чувство умиления – все же здорово, что он дома. Обогнув городище, подошел к отвалу – куче выброшенной земли, обработанной археологами, снял клык и поглубже закопал его в рыхлую землю.

– Я сомневаюсь, что ты погиб, Локи, – боги, даже такие зловредные, так просто не умирают, – ухмыльнулся Алексей. – Пусть это будет моей маленькой местью.

Два месяца спустя

Промозглый, сильный ветер дул с Невы. Он пробирал до костей, прохожие старались передвигаться быстрее, нагибая голову и плотнее запахивая полы курток и пальто. Близость реки делала и без того ненастную погоду просто невыносимой. Лишь один человек выбивался из толпы, спешащей укрыться от непогоды. Молодой парень неподвижно стоял в центре небольшой площади перед театром напротив памятника Екатерине Второй. Случайные прохожие непонимающе смотрели на юношу и торопливо двигались дальше, а он думал о чем-то своем, не замечая ветра, снега и холода.

Острые колючие ноябрьские снежинки падали на поднятый воротник, оседали на бровях и мокрыми дорожками стекали по лицу, но Алексей в последнее время равнодушно относился к непогоде. Даже сейчас молодой человек был без шапки и в расстегнутом укороченном пальто. Он не мерз.

В Питере Алексей оказался совершенно случайно. Их группу на выходные отправили в культурную столицу России приобщаться к прекрасному – ходить по музеям и слушать нудные лекции. Молодой человек сбежал. Ему было неуютно здесь. Город казался неправильным, стоило закрыть глаза, и все звуки стихали, а вместо машин по дорогам стучали лошадиные копыта и громыхали колеса карет. Нет, Алексей не скучал по восемнадцатому веку, просто не мыслил Питер другим.

Он стоял и битый час разглядывал величественную статую Екатерины. Императрица смотрела холодно и с презрением – не так, как в жизни. Бронза не могла передать тот внутренний огонь и силу, которая светилась во взгляде настоящей Екатерины. Памятник был лишь слабым и бедным подобием той, которая представлялась Софи.

Алексей задумчиво повертел на пальце невзрачный перстень и горько усмехнулся – жизнь вошла в привычное русло, и он даже сдал все накопившиеся с прошлого года «хвосты». Историю восемнадцатого века парень теперь знал назубок, что-то из личного опыта, что-то из книг. Оборотничество сделало жизнь проще. Он стал сильным, выносливым и почему-то очень нравился девчонкам, но все равно было грустно.

И дело не только в том, что старинный браслет, подаренный Сен-Жерменом, постепенно разрушался. Мелкие трещины становились глубже, а вчера вылетел первый кусок – небольшой, всего со спичечную головку, но это было начало конца. Алексей прекрасно понимал, как только заклинание разрушится полностью, он умрет, а на его месте появится зверь. Сейчас парень почти не оборачивался и лишь иногда уступал своей рвущейся на волю звериной сущности. А еще Алексей, хоть и страшился себе в этом признаться, скучал. Скучал по адреналину, магии и играм со смертью. Странному графу и добродушному Семену.

Молодой человек поднял голову, еще раз взглянув на памятник Екатерине, и с сожалением отступил назад.

– Какая была женщина, не правда ли?

Алексей вздрогнул от смутно знакомого голоса и резко обернулся, готовый кинуться в любой момент. У него за спиной, как ни в чем не бывало, стоял Сен-Жермен. Начищенные пижонские ботинки, длинный кожаный плащ и неуместные в наше время многочисленные драгоценности.

– Скучал, наверное, без меня, ученик? – усмехнулся он и незаметно кивнул в сторону припаркованной у обочины машины, приглашая.