Михаил Катюричев - Путь изгоя

– Ты же маг разума! Ты можешь напрямую войти в свою память. Это как чулан с вещами. Ты можешь перекладывать вещи так, как тебе нужно. Чем чаще ты обращаешься к тем или иным воспоминаниям, тем лучше ты их помнишь. Воспоминания, к которым ты не обращаешься, «покрываются пылью» опять же, как старые вещи. На самом деле они постепенно растворяются, и все сложнее и сложнее восстановить их впоследствии. Так что возьми себе за правило хотя бы по часу в день перетряхивать свою память. Только не усердствуй слишком сильно! Сейчас тебе понадобится много времени, чтобы упорядочить воспоминания, но потом будет легче. И не забывай, что сон тебе тоже нужен! Не пытайся перебрать все воспоминания за один раз!

Мы учим язык еще некоторое время, а потом мэтр уходит. Я тут же погружаюсь в собственное сознание. Область памяти найти не сложно. Я принимаюсь за работу. Ныряю в облачко, просматривая воспоминания. Облачко уплотняется, и я формирую из него что-то вроде кирпичика или коробочки. Ставлю метку. Потом следующее облачко, затем еще и еще. Сортирую кирпичики. Они вполне спокойно висят там, где я их оставил. Работа постепенно увлекает. Воспоминания о доме рождают боль. Раз пять прогоняю какой-то незначительный разговор с мамой, запоминая мельчайшие детали. Этот кирпичик становится очень плотным. Некоторое время просто вишу в пространстве, не думая ни о чем. Потом воспоминания о прошлом проглядываю уже мельком, абстрагируясь от содержимого. Их складываю в одну кучу и задвигаю подальше. Продолжаю формировать и сортировать кирпичики. Персоналии отдельно, знание языка отдельно, информацию о мире отдельно. Ее тоже сортирую: география, традиции, история и так далее. Впрочем, этой информации крайне мало по сравнению с информацией о прошлом. Зато обновляю свои знания по некоторым школьным дисциплинам. Они уже изрядно занесены пылью, но постепенно поддаются восстановлению. Теоретически я могу вспомнить любой момент моей жизни. Мне попадается, например, биография Салах ад-Дина. И если в принципе я о нем помнил только его имя и то, что он навтыкал крестоносцам, то теперь я могу назвать даже имя его дяди. Сейчас я способен дословно процитировать всю статью из «Википедии». Эту информацию тоже убираю подальше, она мне сейчас никак не пригодится. Через некоторое время вокруг начинает темнеть. Видно все хуже и хуже. Странно, это же мое сознание, тут времени суток быть не может. Тут вообще солнца нет. Выхожу в реальный мир. За окном ночь. Падаю на кровать и мгновенно засыпаю. Сплю плохо. На следующее утро голова раскалывается, будто я всю ночь пьянствовал. Пришедший Клавикус только вздыхает:

– Я же предупреждал тебя, чтобы ты не увлекался! Эх, молодежь… – Продолжая ворчать, архивариус создает какое-то плетение, слабо светящееся желтым, и запускает его в мою сторону. Эффекта ноль, плетение просто рассеивается, не долетев до моей головы. Клавикус некоторое время ждет, потом спрашивает: – Ну как, легче?

– Нет. На меня магия не действует.

Мэтр сокрушенно качает головой, потом уходит и приносит чашку с каким-то отваром.

– Выпей. Это немного снимет боль. И тебе нужно поспать, чтобы мозг отдохнул. Занятий сегодня не будет.

Клавикус уходит, а я вновь проваливаюсь в сон.

Архимаг долил в бокалы темно-красную, почти черную жидкость и откинулся на спинку кресла:

– И как тебе наш гость?

Его собеседник чуть пригубил вино. «Кровь василиска», двадцать золотых за бутылку! Нигде, кроме Сенара, не производится.

– Ничего так. Вполне нормальный человек. Довольно вспыльчив, но отходчив. Рассудителен. Привык контролировать свои эмоции и из-за этого кажется несколько медлительным. Слегка нерешителен. Не любит критику, ну так ее никто не любит. На насмешки реагирует довольно спокойно, на открытую агрессию – наоборот, слишком активно. Но это скорее влияние силы…

– Клавикус, ну вот опять ты со своей теорией Мирзоя! Сколько можно!

– Наставник, вы просто не видели это сами. Он же просто наглядное пособие по теории ан-Рами! Сначала он удивляется волне агрессии, потом пугается, потом пытается ее подавить. Просто загляденье!

– Он не догадался о твоих способностях?

– Кажется, нет. Он довольно открыт, отвечает правдиво и вполне искренне. Но иногда мне кажется, что данная открытость – просто маска, а парень – мой коллега.

– Библиотекарь?

Оба мага начинают смеяться, как будто архимаг очень удачно пошутил.

– И как предлагаешь действовать?