Илья Соколов - Бермудские летчики

Генерал Хантер в неизменной военной форме (бежевые летние берцы, в которые заправлены хлопчатобумажные брюки армейского покроя, ремень с пряжкой жёлтого цвета плюс рубашка с укороченными рукавами и со всеми полагающимися нашивками). Суровый порой, начальник эскадрильи всегда одевался, казалось, как для парада. Он, сложив руки на груди, следил за ходом посадки.

Рядом с привлекательной «медсестрой» (так к Катарине обычно обращались девушки из лётного состава базы) стоял Блинелли, дружелюбной громадиной возвышаясь над коллегами по службе. Марио сейчас отринул свой поварской наряд, оставшись в «гавайке», светло-серых джинсах и жёлтых мокасинах.

Бородатый негр Марсель, являвшийся аэродромным механиком (и выполнявший почти всю черновую работу, но совсем не роптавший по этому поводу, потому как знал, что кроме него никто эту нужную работу подобающим образом не выполнит), как всегда, не изменил своему синему комбинезону с пластиковыми защёлками на лямках, левая штанина которого, по обыкновению, была испачкана машинным маслом, и футболке чуть в обтяжку, совсем не скрывающей мускулистых рук авиамеханика. На ногах Марсель носил ботинки из кожи броненосца, которыми почему-то крайне дорожил.

Кошка Турба, удобно для себя расположившаяся на руках у Марселя, смотрела по сторонам, лениво помахивая хвостом. Откровенно говоря, ей хотелось есть, а не ждать тут прибытия пилотов.

Послышался слабый гул двигателей, нарастающий с каждой секундой. Герои-истребители были на подходе…

Первым появился отнюдь не «Первый», а инопланетный пилот Неземной. Кстати, у пришельца на самом деле было какое-то пятистрочное имечко, для правильного произношения которого требовались месяцы (если не годы) подготовки, но все в эскадрильи звали его Неземной и никак иначе. Впрочем, Киро иногда называл его «Нез», совсем уж для краткости.

НЛО зависло над полосой, словно примериваясь для точного приземления (или салюта из лазерной пушки), и село у седьмого ангара. Из отъехавшего с тихим шипением люка выглянул скромно улыбающийся инопланетянин и, подняв правую руку в приветственном жесте, начал выбираться наружу.

После него садились Данте, Точка, Оскар, Катя Ураган и Дак. Самолёты повизгивали колёсами шасси при соприкосновении с поверхностью посадочной полосы. Приближался очень волнительный момент…

Киро Прист, бодренько снижаясь, нажал на кнопку выпуска шасси. Ничего не произошло. Нажал ещё раз – шасси не выходило, будто обличающая проповедь у пьяного. Взлётно-посадочный асфальт радушно принял внезапно неисправный самолёт. «Перо-17» грохнулось на «брюхо» и с диким металлическим скрежетом проскользило на нём до технических строений авиабазы.

Киро скарябал себе почти всю обшивку на днище и внутренней стороне крыльев. Сам парень не пострадал (как всегда и случалось). Он с виноватым выражением лица выбрался из кабины, другие пилоты и «радостно встречающие» обступили повреждённый самолёт. Тут же Лилия, летевшая самой последней, села на воду, а после – докатила до ангара по полосе на воздушно-подушечных «лаптях».

– Повезло, что топливные баки не взорвались, а то ведь вполне могли вспыхнуть от трения… – затараторил было Дак, но Данте Атом его бесцеремонно перебил:

– И тогда не пришлось бы чинить самолёт после каждого вылета.

– Отставить болтовню, – вмешался генерал Хантер, решивший не превращать привычное, по сути, дело в «разбор полётов». Очередной посадочный аттракцион благополучно завершился очередной же аварией без жертв.

Инженер-механик Марсель (покинутый перепуганной кошкой) придирчиво осмотрел повреждения, пощупал изломанный винт на покорёженном обтекателе, мрачно вздохнул, едва сдержавшись, чтобы не обматерить Киро прямо при всех, и, обойдя «Перо» походкой владельца конюшни при ипподроме, потерявшего лучшую лошадь, вымолвил:

– Мать твою… Киро, почему ты никак не можешь сесть одним куском, чёрт тебя дери!?

– Куском чего именно? – добродушно улыбнулся Прист, уже не считавший себя виновным во всех смертных авиагрехах этого дня.

– Ты собираешься довести меня до пенсионной отставки? – продолжал рассерженный механик. – По твоей милости я постоянно занимаюсь ремонтом, пусть это неотъемлемо входит в круг моих служебных обязанностей, но нельзя же латать твою «пташку» всё время! Иногда мне почему-то кажется, что ты делаешь всё это специально… Я не уйду из авиации! И не надейся.

Высказав ещё несколько дружественных проклятий, охрипший от ругани Марсель отправился за специальной тележкой для перевозки самолётов в пределах аэродрома, с которой умелый техник легко справится в одиночку.