Михаил Ланцов - Механический дракон

«Под тонну в тротиловом эквиваленте», – констатировал про себя Дален, повернулся и, не обращая внимания на отвисшие челюсти храмовников и магов круга, поехал догонять батальон. Кроме того, уже стало некомфортно дышать – пожар на остатках озёрной пристани и прилегающих постройках разгорался всё сильнее и сильнее, затягивая всю округу едким дымом.

За спиной же, на острове, где некогда возвышалась башня магов, раскинулась живописная груда камней, сквозь которую то тут, то там пробивалась небольшая молния. Первое в истории магическое заражение местности получилось само собой. Слишком уж большая концентрация энергии получила высвобождение в столь крохотном пространстве, и так быстро, что повлекла за собой определённые аномалии. В первые несколько секунд командору захотелось проверить, что же за эффект породила его шалость, но здравый смысл и чувство самосохранения взяли верх над любопытством столь стремительно, что те просто не успели внешне никак проявиться.

– Что он сделал? – Архонт, округлив глаза, уставился на рыцаря-командора храмовников Альберта. – Вы с ума сошли! Это невозможно!

– Я и все мои люди видели это своими глазами. Опросите их – они подтвердят мои слова, – сквозь зубы процедил рыцарь-командор, глядя прямо в глаза архонту.

Свою ненависть к империи и этому человеку он никогда не скрывал, да и сейчас не особенно стремился к этому.

– Альберт, – обратилась к нему Элисандра, – держите себя в руках.

– Почему этот маг смеет вам указывать?

– Он собрал коалицию. Собрал и возглавил.

– Коалицию против кого? Порождения тьмы разбиты. Зачем здесь собралась такая армия?

– Это не твоего ума дела, – скривилась Элисандра. – Кроме того, ты ещё не ответил за сдачу башни этому одержимому.

– Он не одержимый. Я проверил. Это обвинение – навет Ирвина. Он ещё тот гад оказался. Поднял восстание, которое было подавлено Даленом, а вы теперь пытаетесь его опорочить. Вы ведь выдвигаете своё обвинение в одержимости на основании показаний покойного Ирвина?

– Не только.

– Кто ещё свидетельствовал об этом?

– Сэр Эзингер.

– Если мне не изменяет память, сэр Эзингер – предпоследний рыцарь-командор Каленхадского круга магов, ведь так?

– Совершенно верно, – с достоинством ответил архонт.

– Он же муж Сестеции, которая, будучи магистром империи, погибла при попытке убийства Далена Амелла? Ведь так?

Архонт немного побледнел, но не ответил.

– Откуда вам это известно? – спросила Элисандра.

– От Ирвина. Перед казнью я его допросил. Верховный чародей много что поведал. Например, то, что его милость, – рыцарь-командор кивнул в сторону архонта, – переслал ему большое количество имперских накопителей. При осмотре хранилища реликвий искомые накопители были обнаружены. Их даже не распаковали – они так и стояли опечатанные имперскими печатями.

– Это правда? – спросил Первый страж [50], обращаясь к архонту.

– Кому вы верите?! – воскликнул владетельный господин империи Тевинтер. – Какому-то рыцарю без роду и племени!

– То есть вы считаете, что сэр Альберт врёт?

– Да. Я убеждён в этом.

– Зачем ему это делать?

– Ясное дело – выгородить себя, показать в выгодном свете.

– И чем ему должно было помочь это признание? Он поступил правильно – перебил наиболее опасных магов-преступников, потенциально опасных для всех нас, и отступил, сохранив своих людей, к основным силам. Зачем ему выдумывать все это? Тем более что за сэром Альбертом раньше подобных замашек никто не замечал. Ведь так, сэр Креон?

– Совершенно верно. Сэр Альберт честный и ответственный человек, преданный делу церкви, – кивнул гроссмейстер храмовников.

– А что вы можете сказать про сэра Эзингера? Вам известен факт того, что он сожительствовал с леди Сестецией?

– Во времена правления предыдущей преподобной матери-хранительницы, – сэр Креон покосился на Элисандру, – имела широкое распространение практика сожительства. Многие старшие храмовники позволяли себе иметь любовниц, а то и тайных жен. Это было нормально. Конкретно про сэра Эзингера мне известно, что он провёл очень много времени в империи, являясь нашим представителем. И да, до меня доходили слухи об их сожительстве. Злые языки даже имена их общих детей называли.

– Вот видите, – обратился Первый страж к архонту. – Факты говорят не в вашу пользу. Вы опять нам врёте. Причём самым наглым образом.

– И что вы предпримете? – спросила императрица Орлея.